— Брось, — Венька пренебрежительно махнул рукой, — надо только отбросить все эти сопли, которыми нас пичкали в школе и… комсомоле, и рубить деревянные. Время сейчас такое, что можно нехило приподняться. Надо только первоначальный капитал накопить…
— И как же ты его накопишь? — усмехнулся Андрей. Венька внезапно выпрямился и испытующе уставился на Андрея:
— Слушай, а хочешь со мной хорошие бабки заработать? Не обижу. Дело есть — верняк. Заодно и за деда твоего отомстим.
— Как это? — слегка севшим голосом спросил Андрей.
— А вот так, — возбужденно заговорил Венька. — Мы этих ребят, что тут химичили, на хорошие бабки выставим. Вот смотри. — Он потянулся к сумке, извлек из нее толстую папку, торопливо развязал шнурки и, наклонившись к свету, заговорил:
— Они же нас тоже обжулили. Обещали новую трешку, а предоставили такое дерьмо… да еще на предков так наехали, что те и рот открыть боятся… Ну ничего, я с ними посчитаюсь. Я всю их химию раскопал, вот смотри: Аникеевым из второго подъезда, ну помнишь, у них еще собака Жулька была, обещали двушку, а заселили в полуразвалившуюся общагу на Советской, бабы Тони Полуяновой вообще нигде не числится. Так же и Суминой, Постышева дяди Жени, да у меня тут вообще таких сорок семь фамилий, ну, которые вообще нигде не значатся, понимаешь?
— Они их что, всех убили? — глухо спросил Андрей.
— Да кто их знает, — отмахнулся Венька. Его глаза возбужденно блестели. — Да и не в этом дело. Они-то думают, что все замазано, ан нет… я их за все заплатить заставлю… они мне такие бабки отвалят…
Андрей вздрогнул.
— Ты что, не пойдешь в милицию?
— А толку? — Семен махнул рукой. — Что это даст? Ты думаешь, милиция не куплена? Все вокруг куплены. Да и вообще, никого уже не вернешь. А вот заработать можно легко… Так что давай вместе. Ты все-таки военный. У тебя же, наверное, и пистолет есть. А деньги поделим. Я знаю, кто у них главный. И адрес имеется. Он себе такую домину отгрохал в Заречье. Ну где обкомовские дачи… Его дом сразу видно — огромный такой, из красного кирпича с зеленой крышей. Три этажа и пять окон по фасаду, с башенками. Он там один такой.
Заречье Андрей знал. У них там был танкодром. Конечно, не в самом поселке, а подальше, километрах в пяти. Туда вела проселочная дорога, проходящая в полукилометре от зеленого забора, отгораживающего поселок от простых смертных. И дом тот он вроде как видел…
— Ну как, входишь в долю? Четверть отстегну!
Голос Веньки вернул Андрея в эту комнату.
— Дурак ты, — устало произнес он, — так они тебе и заплатят. С чего бы? Сам же говоришь — у них все куплено.
С чего бы? Сам же говоришь — у них все куплено.
— Так пусть и меня купят! — совершенно искренне удивился Венька его непониманию жизни. — Я ведь много не попрошу. Штучек этак тридцать — сорок.
— А если они тебя просто грохнут?
— Э-э нет, — засмеялся Венька, — меня так просто не возьмешь. Я не дурак, свою папочку с собой тащить не собираюсь. Схороню ее у надежного человечка да накажу ему, если со мной что-нибудь случится — тут же передать ее куда следует. Ну как, вступаешь?
— Нет, — мотнул головой Андрей, — я с ними ни в какие финансовые дела вступать не собираюсь. Они мне по-другому заплатить должны.
Венька окинул его снисходительным взглядом:
— Ну и дурак… — Он закрыл папку, засунул ее обратно в сумку и повернулся к Андрею с посуровевшим лицом: — Только уговор: о моих делах — молчок. А за это я тебе потом, когда все проверну, свою папочку отдам. Сам с ней по милициям бегай. Посмотрим, чего выбегаешь. Лады?
Андрей молча кивнул…
Венькина мать появилась у них дома через полторы недели после этой встречи. Андрей как раз ненадолго забежал домой, чтобы поспать перед дежурством. Едва он вошел в прихожую, как по ушам резанули сдавленные рыдания, доносившиеся из кухни.
— …Я уж и не знаю, что и думать…
— Андрей, это ты? — послышался с кухни голос матери. — Зайди к нам.
За кухонным столом сидела мать Веньки с красным носом и зареванными глазами и мяла в кулачке мокрый платочек.
— Андрей, это мама Вени Гриценко. Ну ты помнишь… Веня пропал неделю тому назад…
— Да-да, — мелко закивала головой мать Веньки, — неделю уже. Я уж всех обегала. Из его знакомых ребят — никто не знает. Только вроде как Веня говорил, что скоро заработает много денег. Я и к Тане ходила, это его девушка. Так и Таня говорит, что ничего не знает, только мне показалось, что она вроде как напугана очень…
Андрей медленно покачал головой:
— Я тоже ничего не знаю. Мы с ним виделись где-то недели полторы назад. Случайно встретились. В старом доме. Деда помянули, поговорили и разошлись.
— Да-да, мне Венечка рассказывал, — вновь закивала его мать, — я поэтому и пришла. А вдруг ты знаешь что-то? Я уж не знаю, что и делать. В милиции говорят — должен месяц пройти, прежде чем заявление примут…
На следующий день, сменившись с дежурства, Андрей отправился к следователю. Он рассказал ему все, что узнал от Веньки. Следователь слушал его, нейтрально отводя глаза. А когда Андрей закончил, поинтересовался:
— А папочки этой у вас не осталось?
— Да нет же. Я же говорю, он мне после обещал отдать…