— Ребята обходить не стали, прошли по «мерину». ВСЕ! А из него никто так и не вышел…
Андрей понимающе усмехнулся. Полная выкладка, как он помнил еще с училища, весила около тридцати двух килограммов, да еще «броники», да и сами омоновцы ребята немаленькие, килограммов по сто — сто двадцать каждый. И весь это вес приходится на пару подкованных «берц» сорок немаленького размера…
К концу декабря закончили демонтаж оборудования и начали завозить новое, однако тут неожиданно грянул Новый год.
ВСЕ! А из него никто так и не вышел…
Андрей понимающе усмехнулся. Полная выкладка, как он помнил еще с училища, весила около тридцати двух килограммов, да еще «броники», да и сами омоновцы ребята немаленькие, килограммов по сто — сто двадцать каждый. И весь это вес приходится на пару подкованных «берц» сорок немаленького размера…
К концу декабря закончили демонтаж оборудования и начали завозить новое, однако тут неожиданно грянул Новый год. Причем, как Андрей осознал, довольно своевременно. Потому что еще пара недель, и он бы точно или получил сдвиг по фазе, или вообще откинул тапочки. Поэтому он позвонил в турфирму и заказал путевку «куда-нибудь». Девочка-консультант попыталась, как это говорится, «выяснить предпочтения клиента».
— У вас есть какие-нибудь конкретные предпочтения?
— Есть, — устало бросил Андрей, — чтоб было тепло и солнечно. И… кровать побольше. Выспаться хочу — сил нет.
Девочка раздумывала недолго.
— Сейчас очень модно — Канарские острова.
— Там тепло?
— Да, конечно, Канарские острова расположены в Атлантическом океане на западе от Африканского континента…
— Милая, пойми, мне чихать, где они расположены, — проворчал Андрей, — мне бы выспаться…
— Но у нас остались только дорогие путевки…
— Плевать! — едва не выругался Андрей. Когда только за последний месяц «ушло» почти восемьсот тысяч долларов, причем с совершенно неясной перспективой, принесет ли это когда-нибудь реальную отдачу, увеличение стоимости путевки даже на полторы тысячи долларов не имело никакого значения…
В аэропорту его встретил представитель отеля.
— Господин Данилов?
— Да.
Представитель сверился с распечаткой.
— Одну минуточку. Сейчас должны подойти еще два человека, и я провожу вас до машины.
Два человека оказались относительно молодым мужиком приблизительно его возраста и девочкой, видно, дочкой. Они загрузились в отельный «мерседес» и доехали до отеля сквозь мягкий, теплый и блистающий огнями тенерифский вечер.
Когда они вошли внутрь, девочка ахнула:
— Ой, папа, здесь та-ак здорово!
Андрей тоже удивился.
Ресепшен был расположен в огромном зале на высоте пятого этажа. Внутри этого зала на разных уровнях были устроены балконы, на них по окружности росли настоящие пальмы, а под куполом летали птицы.
Номера у них оказались рядышком. И когда Андрей, приняв душ, выбрался из номера с намерением поужинать, то столкнулся с соседями в коридоре. Мужик улыбнулся и, протянув руку, представился:
— Виктор.
— Андрей.
— Ужинать?
— Ну да. Вы не против компании?
— Абсолютно.
Они спустились по террасам мимо подсвеченных бассейнов, наполненных голубой водой Атлантического океана, мимо все тех же вездесущих пальм, по дорожке, окруженной горящими факелами, к павильону ресторана и устроились за столиком. Слева, неторопливо перемещаясь по залу, пели испанские серенады три живописных кабальеро с гитарами. Девочка, которую, как выяснилось, звали Соня, завороженно смотрела на все вокруг.
— Первый раз за границей? — спросил Андрей, кивнув в ее сторону.
— Да нет… — качнул головой Виктор, — просто… в таком отеле мы еще не были.
Неделя пролетела незаметно, в ленивых разговорах, поездках по окрестностям, в том числе и на знаменитый тенерифский вулкан Тейде. Виктор оказался отличным собеседником.
— Знаешь, какое-то время я жил в таком… я бы сказал, амебном режиме, то есть режиме простейших реакций на окружающее. Ну, знаешь, как большинство таких, как мы с тобой, живет. Я имею в виду, конечно, нормальных людей, а не всяких там пацанов…
— А пацаны-то чем тебе не угодили? — подначил собеседника Андрей.
— Да они же дети… — удивленно пояснил Виктор, будто не понимая, как Андрей не видит таких элементарных вещей. — Я это давно понял. Я ведь сначала был школьным учителем… И как-то меня пробило! Совершенно типичные реакции. Ну помнишь, как мы, когда были мальчишками, все время мерялись, у кого там на велосипеде трещотка громче, у кого спичка по ручью дальше проплывет? Вот и они так же. Меряются. У кого машина круче, у кого мобильник меньше, у кого шлюха тощее (тут он покосился на Соньку, не слышит ли) и больше брюликами обвешана, у кого этажей на вилле больше, а у кого перстней на пальцах… И это деление мира на «лохов» и «крутых» оттуда же — типичные «казаки-разбойники»…
— А мы не так? — усмехнулся Андрей.
Виктор мотнул головой:
— Нет. Я вообще считаю, что во всю эту круговерть попал случайно. Сначала просто выживал, а потом, как-то незаметно для себя, попал, как та белка в колесо, так и бегу непонятно куда… Нет, в бизнесе я пытался вычислять тенденции, работать на опережение, но… зачем это мне, я как-то даже не думал. То есть вроде как рабочий на конвейере — как и он, профессионально расту, осваиваю новые операции. Не только там двери умею прикручивать, но уже, согласно технологической карте, научился и крылья ставить, и, там, антенну в заднее крыло вкручивать, но дальше-то что? Тем более что рабочий на конвейере может, там, бюллетень взять, и отпуск у него всегда строго по графику, а я как галерный раб. Есть ветер — не гребу, а если шторм или, там, штиль, то хочешь не хочешь, а веслом работай. Тем более у конвейерного рабочего хоть мотивация есть — ему деньги зарабатывать надо. А у меня с определенного момента и эта мотивация пропала. Если я завтра продам бизнес, то денег на вполне обеспеченную, даже по европейским меркам, жизнь мне хватит лет до ста тридцати. А я столько не проживу.