Первым делом после ее ухода Агния достала зеркало и, насколько получилось, вернула лицу пристойное выражение, А затем стала изучать текст, вчитываясь в каждую фразу.
— Ну как, все в порядке? — Вернувшаяся главный редактор смотрела на нее с той же любезной, но и деловой улыбкой.
— Спасибо вам за все. Только я тут немного не поняла, — начала, волнуясь от смущения, Агния. — Книга передается издательству бессрочно, так?
— Естественно. Это наш проект, наша идея. Но вы имеете право написать другую книгу о том же герое… через три года, под другим названием и без текстуальных совпадений. То есть совсем новую.
— Теперь ясно, — неожиданно для себя перебила ее Агния. — Но тут, по-видимому, какая-то опечатка. Гонорар — целых семь процентов. Я прикинула, ведь каждая такая книга стоит примерно сто рублей. А тираж в договоре — пятьдесят тысяч. Это же получается космический гонорар! Огромные деньги! Тут что-то не так? — Агния с трудом выговорила эти слова.
— Ах, это! — весело сказала главный редактор. — Я вас забыла предупредить, решила, что вы знаете. В договоре речь идет об отпускной цене, вы прочтите внимательно. О той цене, по которой издательство продает книгу оптовикам. А уж те накручивают, кто во что горазд, да еще магазин добавляет свои проценты. И еще: мы никогда не выпускаем таким тиражом, чтобы сразу пятьдесят тысяч. Сначала пробный — пять. А потом допечатываем. — Она объясняла это терпеливо, с мягкой улыбкой. — Так что не пугайтесь, чего-чего, а космического гонорара вы не получите. Но зато у нас без обмана. Мы привыкли уважать автора. И аванс платим сразу при заключении договора. Кстати, тот, который указан, вас устраивает?
Агния чуть было не проговорилась, что давно уже не получала за один раз столько денег, но вовремя одернула себя и спросила деловито:
— Я могу подписать?
— Сначала я вас покажу директору, он хотел дать несколько рекомендаций, если они будут приемлемы, тогда сразу и подпишете, а после этого провожу в бухгалтерию.
Москвичам мы обычно платим в течение десять дней, но чтобы вам не ехать снова…
— Я правильно поняла, — переспросила Агния, идя рядом с нею по коридору и стараясь не показывать счастливого волнения, — прямо сегодня я получу аванс?
— Постараюсь, чтобы прямо сегодня. Хотя бы в знак компенсации вашей потери. — Главный редактор продолжала улыбаться все той же деловой и одновременно любезной улыбкой, и Агния подумала, что и она попробует научиться такой улыбке.
Они поднялись еще на один этаж и оказались в просторной приемной. Там сидело человек десять. По их унылым лицам было понятно, что эти люди ждут здесь очень давно.
— Анечка, у меня автор из Петербурга, она была записана еще на прошлой неделе, — сказала, все так же мило улыбаясь, главный редактор. — Вы уж, как будет окошко, проведите ее, она сегодня должна уехать.
Очередь посмотрела на них с такой тупой ненавистью, что Агнии захотелось прикрыться. Секретарша согласно кивнула, и Агния заняла место среди ожидающих.
Сначала очередь демонстративно с нею не разговаривала. Потом один из соседей, самый пожилой, решил проявить милость и повернулся к ней:
— Так вы из Питера? — А после того, как Агния согласно кивнула, добавил: — Я тоже. Приехал судиться с этим негодяем.
— С кем? — удивилась Агния.
— С Фрицем Алогинским.
— Это артист или режиссер? Я где-то про него слышала.
— Как, вы его не знаете? — теперь удивился сосед. — Вы это серьезно или шутите? Вы не читали Фрица Алогинского?
— Пока нет, — абсолютно честно призналась Агния. — Он тоже искусствовед?
Теперь на нее смотрела уже вся очередь.
— Ха-ха-ха! Искусствовед! Это вы здорово сказали! — расхохотался сосед. — Он был искусствоведом — это точно. Искусствоведом в штатском. Нет, вы посмотрите, она не знает, кто такой Алогинский!
— Ну, допустим, Фриц Алогинский — это я, — сказала девица лет тридцати, одетая в спортивный костюм.
— Да и я тоже, — согласился молодой человек, рядом с которым стоял футляр для скрипки.
— Как и я, — признался розовощекий здоровенный блондин.
— Теперь вы наконец поняли?! — И пожилой сосед победно взглянул на Агнию.
Та уже готова была согласиться, что все поняла, хотя у нее появилось ощущение, что находится она в типичной психиатрической лечебнице.
— Ничего она не поняла, — проговорила спортивная девица. — Фриц Алогинский — это автор серии бестселлеров. Вы что, никогда к лоткам не подходили?
— Поняла! Поняла! — наконец обрадовалась Агния.
Она и в самом деле вспомнила, что уже несколько лет подряд видела это имя на каждом книжном лотке. И даже как-то раз удивилась тому количеству книг, которое один человек успел написать.
— На самом деле он нас всех обокрал, — продолжила девица. — Потому что писал не он, а мы. Каждый — свою книгу. И все мы тут — между прочим, тоже — не последние писатели.
— Так почему же?.. — удивилась Агния. Но ей не дали закончить вопроса.
— А вот потому же, — перебил ее пожилой сосед. — Потому что мы все — идиоты и жалкие интеллигенты. А этот самый Алогинский и наш бывший издатель — два разбойника с большой дороги. Издателя мы даже не виним — его дело коммерческое, но Фриц-то каков, а? Вот смотрите.