— Ну ты и кобелина!
— Не понял, — признался я.
— Да все ты понял, кобелина несчастный! Захотел с боярышней пару неделек по лесам погулять! Ну ты и проказник!
— Да о чем ты?
— Он еще спрашивает! У него на ошейнике перстень самого Сивила, а он, видите ли, по лесам шастает!
Вот честное благородное кобелиное слово, я ничего не понял. Что это на нее нашло?
— Только не надо напускать на себя такой непонятливый вид, к твоей морде это выражение не идет. — И, уже обращаясь к Селистене, Сима с ехидцей продолжила: — Надеюсь, этот шалун вел себя прилично?
— Э… — протянула боярышня. — Вообще-то да.
— Ну и замечательно, значит, парень хотел честно завоевать твое сердце, совершив на твоих глазах пару подвигов. Ну что ж, вполне благородное поведение.
Ну что ж, вполне благородное поведение. Ой, Селистена, похоже, втрескался в тебя этот обалдуй по самые уши.
— Но… — попытался я вставить хоть слово.
— Тоже мне рассказчик, мол, типа перстенек волшебный. Да это же великий артефакт, и с его помощью ты мог бы переместиться ко мне в любой момент. Надел на палец, повернул — и готово.
— Так ведь…
— Ну и что, что ты стал собакой? Пальцы-то у тебя есть. Какие-никакие, с когтями, но ведь пальцы.
— А…
— А Селистене достаточно было просто дотронуться до тебя, и всего делов. Да этот перстень может десятка полтора людей переносить, не то что собаку и девицу. В общем, не надо мне сказок рассказывать, не поверю, что ты этого не знал. Хотел с приглянувшейся депремьершей подольше наедине побыть, но тут я как раз тебя отлично понимаю. — Сима глянула на Селистену и продолжила меня добивать: — Что и говорить, вкус у тебя есть.
Я был повержен. Все, что сказала Сима, судя по всему, было правдой, а это значит, что всех опасных для жизни Селистены событий могло и не быть. Выходит, все было впустую…
Чтобы объясниться с маленькой, я перешел на безмолвную речь.
— Ну честное слово, я не знал!
— О чем ты? — искренне удивилась боярышня.
— Ну о перстне, конечно! Прошу, поверь мне, я не хотел подвергать тебя опасности во время нашего путешествия.
Селистена молча подошла ко мне, присела на корточки и нежно поцеловала в нос.
— А кто тебе сказал, что я чем-то недовольна? Так вот, мой лохматый спаситель, все то время, что ты был рядом со мной, я вспоминаю как одно прекрасное мгновение и ни за что не поменяю его на сотни лет спокойной жизни!
— Кхе, кхе… Ребята, может, вы продолжите разговор вслух, а то я себя чувствую как-то неуютно, словно подслушиваю.
— Сима, так ты все слышишь?
— Ну так кормилица у тебя ведьма не из последних будет!
— Это уж точно!
— Перстенек я пока у себя оставлю, до полного твоего взросления.
— Да ради бога! — почему-то на радостях быстро согласился я. — Счастье он мне уже принес, ведь именно благодаря этому артефакту мы познакомились с Селистеной.
Далее последовали объятия со слезами и смехом. Сам не понимаю, чему это мы все радовались. Просто нам всем было хорошо. Наконец Сима, как самая старшая и, несомненно, самая ответственная, напомнила об основной причине, ради чего мы собрались в маленьком домике в лесной чаще.
— Лохматый, ты пить-то будешь?
— Точно, как я сам не догадался, плесни нам медовушки.
— Кто о чем, а вшивый о бане.
— Смею заметить, что даже для пользы дела я не смог обнаружить у себя ни одного паразита.
— Да не об этом я! Зелье пить будешь?
— Ах зелье… Эту жутко пахнущую дрянь?
— Да.
— А медовушки для храбрости?
— Перебьешься!
— Тогда буду.
Сима протянула мне миску. Что и говорить, запах от нее шел чуть получше, чем от горных спиногрызов. Но что делать, такая уж нелегкая наша колдунская доля. Я попытался отключить все вкусовые рецепторы и напрочь вырубить нюх, после чего залпом, выпил варево. Как я и думал, вкус его оказался ненамного лучше, чем запах.
Как я и думал, вкус его оказался ненамного лучше, чем запах. После того как последняя капля этой мерзости оказалась в моем бедненьком желудке, Сима со всего маху треснула мне кулаком в лоб и проговорила короткое заклинание, уж очень похожее на замысловатое ругательство. Наконец-то что-то бахнуло. Весь дом окутали клубы дыма.
Когда дым рассеялся, я нос к носу столкнулся с собой.
То есть я действительно стоял перед самим собой, во всей своей красе. Шерсть, лапы, хвост, зубы. Вот именно эти зубы я и пустил в дело, резким движением метнувшись к самому себе и вцепившись в ногу. Знаете как я удивился! Только представьте: вы смотрите утречком в зеркало, а оно вдруг бросается на вас и коварно кусает.
— А-А-А! Ты чего, больно же!
— Р-р-р! — нагло заявило мое отражение и оскалилось.
Я инстинктивно оскалился в ответ.
— Посмотрите, Серафима, как они быстро нашли общий язык!
— Ну так они же оба кобели, чего с них взять!
Тут я наконец-то осмотрел себя. Батюшки светы, да это же я! Точно я. Руки, ноги, пальцы и, что самое главное, полное отсутствие хвоста. Значит, все прошло хорошо, если, конечно, не считать укушенной ноги. И, судя по силе укуса, с Шариком тоже все хорошо.
— Р-р! — недовольно прорычала моя бывшая оболочка, вернувшаяся к своему законному хозяину.
Я протянул руку, чтобы погладить пса, и только мгновенная реакция спасла меня. Клыки клацнули вполне однозначно.