— Все! Конец дорога, — сказал он мне. — Мертвый лес там.
Я спрыгнула с лошадиной спины и посмотрела в указанном направлении. За чередой кедровых стволов следовал сухой лес. Эдакие бурые потрескавшиеся столбы, оплетенные голыми сучьями. Зрелище довольно неприятное. Мне сразу вспомнились фотографии с места тунгусской катастрофы, где стояли такие же мертвые деревья.
Пока я чесала в затылке, так ли уж мне нужно туда идти, проводник сгрузил на землю котомку с продуктами и тихо-тихо двинулся вместе с лошадью обратно.
— Стоять! — крикнула я, обернувшись.
— Мы всегда будем рады видеть богиню в нашей деревне! — воскликнул он уже из-за деревьев. — Если она вернется живой из мертвого леса.
— Трус! — бросила я вдогонку.
Он ушел. Я осталась одна.
Делать нечего. Если решила, значит, нужно идти.
Взвалила котомку на одно плечо, свободный конец сари накинула на другое. И побрела в мертвый лес.
Незваную гостью лес встретил неприветливо. Деревья устрашающе поскрипывали. Ветер свистел в плетении ветвей. Сухость такая, что трава и упавшие сучья хрустели при каждом шаге. Одна спичка — и все вокруг вспыхнет. Впрочем, меня больше волновало другое. Я надеялась, что мертвым лес назван потому, что он очень сухой, а не потому, что в нем водятся мертвые.
Близился вечер. Стало темно и прохладно. И хотя я предпочла бы найти мандалу и выйти из леса до наступления ночи, но, по-видимому, это утопия. Поиски придется отложить до утра. А мне надо где-то остановиться на ночлег.
Пробираясь между сухих стволов, я заметила весьма удобную берлогу под скалой, выступающей из земли. Я продралась к ней сквозь валежник, опустилась на колени и принюхалась. Животным не пахнет, звериных следов не видать. Решено. На сегодняшнюю ночь берлога будет моей. Вполне укромное место. С двух сторон скала, с третьей — бурелом. Можно быть спокойной, что блуждающий по ночам медведь случайно не наступит на тебя в темноте.
Я забралась под скалу. Отлично, просто отлично! Даже можно вытянуть ноги. Начала обустраиваться и обнаружила на земляной стенке три рукотворные ячейки. Сунув руку в одну из них, я вытащила… крупный пурпурный кристалл.
На миг я ошалела, разглядывая его.
— Попалась! — произнес за моей спиной голос на лиманом английском. Прозвучало так, словно это событие явилось апогеем долгого и кропотливого расследования.
Я моментально покрылась мурашками с ног до головы.
— Значит, это ты воровать мой хрусталь? — спросили меня с пронзительным упреком. Голос высокий, немужской, но полон решимости.
— Ничего я не воровала, — раздраженно заявила я и обнаружила, что продолжаю сжимать кристалл.
Поспешно запихала его назад в ячейку.
— Да, конечно! Скажи, что не за «гребешок» ты приходить в мое убежище!
— Какой «гребешок»?
— Кварц! Горный хрусталь! Не оправдываться! Я давно следить за тобой.
Внутри меня все вспыхнуло от возмущения.
— Не крала я горный хрусталь! А сюда забралась потому, что хотела где-нибудь переночевать.
Я повернулась и обнаружила перед собой.
Я повернулась и обнаружила перед собой… мальчишку! Настоящего мальчишку лет одиннадцати, не лилипута из деревни вишнаитов. В футболке с оторванным рукавом, в джинсовых шортах, требующих стирки, и кедах на босу ногу. Лицом очень даже европеец. Только в данный момент это лицо выглядело крайне враждебным.
— Где мой хрусталь? Говорить! Два «гребешка» и одно яйцо «голубь»!
— Не брала я твой хрусталь, чего привязался? Я только утром пришла в долину.
— Вот ты и попалась! — ухмыльнулся он. — В долину нельзя пройти, потому что закрыт перевал.
Ну как разговаривать с маленьким мерзавцем?
— Да что я с тобой буду объясняться! — возмутилась было я, как тут же в мой левый глаз уставился конец самодельной стрелы.
— Будешь объяснять. И хрусталь вернешь.
Мальчишка натянул лук полностью, отчего обе руки припадочно дрожали. Я испугалась, что срезанный под острым углом прут сейчас сорвется с тетивы и вышибет мне глаз.
— Хватит дурить. Убери.
— Вылезай из мой дом!
— Тут нигде не написано, что он твой.
— Я уже не держать! — взвизгнул маленький засранец, тряся тетивой. — Сейчас будет срываться!
Я быстро вылезла из-под скалы. Мальчишка не опустил лук, продолжая держать меня на прицеле.
— Если я еще раз видеть здесь тебя, — заявил он, — живой не уходить!
Я протянула руку за своей котомкой с продуктами, но мальчишка тут же встал между мной и ей. Стрела вновь уставилась мне в лицо.
— Оставь. Это будет ком… копненсация.
— Компенсация, грамотей! Там, между прочим, мои продукты.
— Идти, идти! Теперь это мои продукты… Ох, не мочь больше держать!!
Я поплелась в темноту, решив не связываться. Руки у Маугли в самом деле тряслись нешуточно, меньше всего хотелось получить куда-нибудь в бедро грязную стрелу, а потом отдать концы от септической инфекции.
Пройдя шагов двадцать своей мелкой семенящей походкой, я оглянулась. Мальчишка все еще целился мне вслед. Живет либо в долине Арьяварта, либо за её пределами. Зарабатывает на жизнь, собирая горный хрусталь. И еще обчищает путников вроде меня.
Проклятье, у него остались все мои продукты! Чем я буду питаться?
Я долго скиталась по лесу, подыскивая себе новое убежище, пока не стемнело окончательно. Пришлось устраивать ночлег под первым же деревом. Я размотала сари и расстелила его на сухой, похожей на солому траве. Простыня была достаточно длинной, ее хватило, чтобы укутаться с головой. Закрыв глаза, я все еще злилась на маленького мерзавца, который отобрал у меня всю еду. Но уснула быстро.