— Ну, как знаешь, — выставив вперед руку с теса ком, двинулась к ней бандерша.
— Не подумай, что я на тебя зло держу… — цедила Кайла, раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы сбить в прицел. — Но сама понимаешь… Твоя сестра мне здорово напакостила, знаешь, наверное?
Вот между ними десять шагов, восемь…
«Я не смогу попасть», — в отчаянии пронеслось в голове у бывшей послушницы.
«Сможешь! Ты такая же, как и я!» — словно наяву услышала она голос сестры.
Завизжав, словно совсем потеряв голову, Орланда кинулась на Кайлу. Та замерла, спокойно следя за оружием в руке противницы.
Вот она занесла над головой копье, метя ей в грудь, и Кайла привычно уклонилась влево, ибо люди бросают копья и ножи обычно вправо. Но дело было в том, что Орланда бросала дротик первый раз в жизни и рефлексы были не властны над ней.
— Кромов хрен тебе в глотку!!! — только и сумела выдохнуть Кайла, взирая на просадивший ей грудь пиллум…
А Орланда без сил рухнула на землю.
Дальнейшее было как в тумане. Топот множества ног, голоса стражников, удивленные возгласы, стон Эомая…
Орландина пришла в себя…
Над ней склонился бородатый немолодой мужик. Сквозь багровую муть, застилающую взор, она различила знак десятника на груди кожаного панциря.
— Терпи, — произнес человек, — терпи, девочка. Уже скоро все кончится.
Потом пришла чудовищная боль, как будто в лицо плеснули диким огнем.
Языки пламени развернулись и поглотили окружающий мир, завертелись в бешеном хороводе.
Орландина зашлась в крике.
Когда затих крик — ее или чей-то чужой? — на нее нахлынула блаженная тьма, пролившаяся прохладной водой в горящее, сведенное судорогой горло…
Орланда была в ужасе и отчаянии.
Сказать по правде, если бы к ней явился самый настоящий черт с сообщением, что ее душа теперь будет гореть в аду до Страшного суда, неизвестно — были бы отчаяние и ужас более глубокими.
На ее руках умирали два человека — родная сестра и тот, кого она полюбила.
А проклятые стражи мало что таскались невесть где, пока их убивали, так еще и сперва не хотели помочь, говоря, что ее сестру и рыцаря надо везти прямо к могильщикам, мол, по дороге аккурат и помрут.
Лишь когда она ткнула в руку старшего пару денариев, вегилы унялись и согласились помочь.
Кто-то из них как раз вспомнил, что неподалеку живет великий целитель-чужеземец. И осторожно подняв безжизненные тела Эомая и Орландины на импровизированных носилках из форменных плащей, стражники заспешили в ту сторону.
Но когда они вошли в вестибюль странного круглого дома, когда навстречу им вышел хозяин — меднокожий горбоносый человек в уборе из птичьих перьев, Орланда, как ни была потрясена всем случившимся, опешила.
Это был не просто целитель, и даже не просто целитель-язычник. Нет, это был самый худший из возможных вариантов.
Перед ней был жрец-лекарь из Заморских королевств! (И откуда он здесь, в Танисе, взялся?)
Он наклонился над телами ее сестры и рыцаря.
— Им еще можно помочь… — сообщил сухо. — Но это будет стоить дорого. И тебе… и мне. Есть ли у тебя, чем заплатить?
Христианка молча вытащила из-за пазухи кошель и вытряхнула его содержимое на стол.
— Да, это хорошие деньги, — согласился жрец. — Но даже их может не хватить.
Она, не раздумывая, сунула руку за пазуху, и через несколько секунд на столе засверкали камни. Из тех, что достались сестрам в Сераписе.
— А если и этого не хватит, тогда я согласна заплатить… собой, — добавила девушка. — Только прошу, побыстрее начинайте лечить. Они же умирают.
Иноземец, кажется, всерьез удивился.
— Хорошо, можешь забрать камни, плату я возьму сам… Но, кроме платы, ты поклянешься… Поклянешься исполнить мою просьбу. Не сейчас, когда-нибудь.
— Клянусь Иисусом, богом моим… — начала она, желая лишь одного.
Чтобы проклятый язычник поскорее пустил в ход свои чары, или чем он там будет спасать ее близких.
— Достаточно, — поднял узкую ладонь краснокожий. — Ты поклялась в сердце своем, и клятва нерушима. А теперь оставь меня…
Словно повинуясь неслышному зову, из дверей вышли его помощники.
— Ты поклялась в сердце своем, и клятва нерушима. А теперь оставь меня…
Словно повинуясь неслышному зову, из дверей вышли его помощники. Девушка даже толком их не разглядела.
Словно во сне, Орланда выбралась из комнаты и бессильно уселась в передней.
Она осталась одна, в этом чужом доме, расписанном мерзкими рожами чужеземных демонов, где чародей-язычник будет сейчас спасать самых дорогих ей людей.
Почему-то сейчас она вспомнила особо отчетливо историю открытия земель, именуемых обычно Заморскими королевствами. Вроде и в книгах тех не особенно копалась, но вот какие фокусы выделывает память…
Земли по ту сторону Туманного Океана, на дно которого провалилась в незапамятные времена древняя страна Аталан, открыли два с небольшим века назад.
Случилось это в самом начале имперских войн, когда Эйрин сцепился с Авалоном, а материковые владения только-только были возвращены в Империю и кишели разбойниками и смутьянами. Конечно, не то что сто лет спустя, когда возникнет и заявит о намерении покорить мир Аллемания, чьи панцирные колонны прольют немало крови от Арморики до Италии и границ Троецарствия, но тоже не сахар. Как раз зашевелились и авары, и скандинавы с данами — одним словом, радости мало.