— Мама, все будет хорошо, — сказал он как можно ласковее. — Не волнуйся.
— Нет, не будет, — ответила она жестко и вышла из комнаты. За ней, опасливо оглядываясь через плечо, побежала служанка.
Ну ясно, завтрака он не дождется. Эмил вскочил, пнул ковер, неровными складками лежащий на узоре пентаграммы, и лично отправился на кухню.
Приятно было видеть, как слуги шарахаются от него, провожают долгими испуганными взглядами. Неужели подозревают своего молодого господина в смерти барона? Да от Эмила все еще тянет кровью и смертью, запахом, который долго не выветривается после общения с потусторонними силами. А люди это чувствуют, и теперь всегда будут сторониться его…
Похороны барона прошли тихо.
В светлой часовне было совсем мало народа. Только слуги, баронесса, Эмил и какой?то дальний родственник Генрика — господин в дорогом камзоле, сшитом по последней моде, в неимоверно узких штанах и остроносых туфлях Он со скукой оглядывался по сторонам, рассматривал картины на стенах и с трудом сдерживал зевоту. Несколько раз Эмил ловил на себе его взгляд, загорающийся любопытством, но делал вид, что не замечает этого.
Колдун стоял в стороне, у колонны, прислонившись плечом к теплому мрамору. Он смотрел на знакомые с детства лица слуг, выражающие почтительную печаль, на фрески, изображающие прекрасных белокрылых ангелов, поднимал взгляд к потолку, откуда сквозь прозрачные витражи лился яркий солнечный свет.
Часовня строилась так, чтобы там всегда было светло — много света, много солнечных лучей — считалось, что так ангелам будет легче забирать душу умершего.
Часовня строилась так, чтобы там всегда было светло — много света, много солнечных лучей — считалось, что так ангелам будет легче забирать душу умершего.
«Если будет что забирать», — ехидно подумал Эмил.
Откуда?то лилось негромкое мелодичное пение, без слов, один голос, то взлетающий под самый купол, то струящийся, словно тающий вдали. Голубоватый дымок ароматических курений вился между колонн, от него немного кружилась голова.
Баронесса стояла у гроба, опустив лицо, прикрытое черной вуалью, и беззвучно шептала что?то. Наверное, молилась.
У Эмила сжималось сердце, когда он смотрел на мать. Она была похожа на грустного печального ангела. Ему хотелось подойти к ней, встать рядом, попытаться разделить ее печаль. Но для этого надо было подниматься по ступеням, проходить мимо гроба. И он не решился…
После похорон, когда колдун один пешком возвращался в замок, его догнал господин дальний родственник:
— Эмил, постой!.. Тебя ведь Эмил зовут?
Полудемон обернулся. Вблизи гость выглядел старше, чем показался в часовне. И разглядывал его с еще большим любопытством.
— Я хочу поговорить с тобой. Ты не против?
— Говорите.
— Ты ведь наполовину демон, не так ли?
— Да. Моим предком был Вильгельм Завоеватель.
— Очень хорошо, — гость даже потер руки от удовольствия. — Меня зовут Шарль Антег, я… скажем так, организатор празднеств при дворе герцога де Монтрэя.
— Очень хорошо, — повторил Эмил, разглядывая господина Шарля с головы до ног. — И что вы хотите от меня?
— Хочу, чтобы ты поехал со мной. Герцог любит всякие редкости, диковинных зверей, забавных уродцев, астрологов и предсказателей. В мои обязанности входит поставлять ему всяких удивительных тварей. Ты мог бы иметь успех при дворе.
— Я не предсказатель, — сказал полудемон, чувствуя, как его глаза начинают злобно сужаться. — Не уродец.
— Да?да! Ты полудемон. Это еще лучше.
— Лучше для кого?
— Для тебя, мальчик, — сказал задушевным голосом Шарль и взял Эмила под руку. — Ты мог бы узнать неслыханную милость герцога и его щедрость, достичь положения в обществе. Что ты видишь в этой дыре? Да, признаю, здесь очень мило, но ты заслуживаешь большего. Наверняка ты умеешь делать всякие демонические штуки? И в черной магии кое?что смыслишь?..
Он лукаво улыбнулся и слегка подтолкнул Эмила в бок.
— А при дворе в Монтэгю полно красивых скучающих дамочек. Тебя ждет потрясающий успех. Ну, что скажешь? По глазам вижу, что согласен.
— Мне нужно подумать, — произнес колдун, освобождая свой локоть из цепких пальцев устроителя развлечений. Вечером я сообщу вам свое решение…
— Власть, свобода, развлечения, — пробормотал Буллфер, выслушав рассказ Эмила, который, оказавшись в своей комнате и задвинув засов, сразу же бросился спрашивать совета у учителя.
— Конечно, это ерунда. Мне и здесь есть чем заняться, с деланным равнодушием заявил новоиспеченный маг.
— Не ври, — добродушно сказал демон, — Тебе до смерти хочется поехать, нарядиться в дорогую одежду, навешать на себя золотых побрякушек и с гордым видом расхаживать перед светскими красотками. А они будут сыпаться к твоим ногам, как спелые сливы, сраженные твоими огненными демоническими глазами. По меньшей мере три чувства не дают тебе покоя — тщеславие, сладострастие и…
— И жажда власти, — со вздохом закончил Эмил,-Ты прав, отец.
— Что? — переспросил Хозяин, едва не пролив на себя вино. — Что ты сказал?!
— Ты прав, жажда власти…- с удивлением повторил полудемон.
— Что ты сказал?!
— Ты прав, жажда власти…- с удивлением повторил полудемон.