— Вы так считаете?
— Я считаю, что сто пятьдесят евро — непомерно высокая цена для страны, где осину можно встретить в любом лесу.
— А ручная заточка? А освящение ватиканскими монахами?
— Да будет вам известно, — сказал Герман, — вампиру все равно, проткнут ли его свежесрубленной заостренной осиновой веткой или осиновым колом, заточенным ювелиром, да еще с личным автографом папы римского. Мертвее вампиру все равно не стать.
Но торговца оказалось не так просто сбить с толку. Наверное, он прошел специальное обучение, так как холодный прием Германа его не остановил.
— Кроме того, мы предлагаем специальные молотки с удобной, не скользящей в руке резиновой рукояткой, которыми, за неимением вампиров, вы вполне можете забивать и гвозди. И цена за них просто символическая — двести евро.
— Молоток за сто рублей из ближайшего хозяйственного магазина ничуть не хуже. Не вижу смысла покупать для вампиров отдельный молоток, если вполне сойдет и тот, что у вас всегда под рукой.
— Вы странно ведете бизнес, — заметил торговый агент. — А вас не заинтересуют серебряные пули для оборотней? Любые калибры, от двадцать второго до сорок пятого. Подходят для любых типов огнестрельного оружия, имеющего хождение в этой стране.
— Ваше предложение имело бы смысл, если бы люди отстреливали оборотней по десять штук в день, — сказал Герман. — На деле мы имеем не более двух оборотней в год, так что я не вижу смысла держать под рукой большой запас серебряных пуль. Кроме того, никогда не знаешь, с каким калибром придет тот или иной покупатель, и мне гораздо проще заказать литье пуль знакомому ювелиру. Срок исполнения заказа — двенадцать часов. Думаю, вполне терпимо.
— А если оборотень гонится за вашим клиентом? Или кому-то из его близких угрожает опасность гораздо раньше, чем через двенадцать часов? — не сдавался торговец.
— Тогда я возьму свой пистолет, к которому у меня всегда есть запас серебряных пуль, и за символическую цену, как вы говорите, убью оборотня лично.
— Понятно, — несколько разочарованно сказал торговец. — Чеснок вас интересует?
— Он есть на любом овощном рынке.
— Святая вода?
— В любой церкви.
— Понятно, — сказал торговец. — Значит, средства защиты вас не привлекают. Как насчет любовных эликсиров?
— Вода, подкрашенная фруктовым сиропом, с капелькой виагры?
— Что вы! — изумился торговец. — Только высококачественные эликсиры, сваренные по рецептам средневековых алхимиков.
— Со сроком годности не более трех дней? Насколько я помню, у средневековых алхимиков были именно такие сроки.
— Мы добавляем в эти эликсиры современные консервирующие добавки.
— Современные консервирующие добавки вредны для здоровья, — сказал Герман. — Кроме того, я выступаю за свободу выбора, поэтому не склонен советовать своим клиентам любовные эликсиры, так же как и отвороты и всякую другую алхимическую дрянь. А если уж дело будет требовать именно эликсира, то я вполне могу сварить его сам.
А если уж дело будет требовать именно эликсира, то я вполне могу сварить его сам.
— Вас хоть что-нибудь интересует? Например, действующая модель философского камня?
— Валяется на полке у моего партнера. На нее постоянно норовят сесть соседские домашние животные. Очень неудобная штука.
— Живые саламандры?
— Не вижу способа применения.
— Точная рукописная копия зловещего гримуара «Книга Мертвых»?
— У меня есть подлинник.
— Вижу, что ничем не могу быть вам полезен, — с сожалением сказал торговец. — Но если вдруг вам понадобится что-то, что наша фирма может вам предложить, вот мой телефон. — Он положил на стол визитную карточку. — До свидания.
— До свидания, — сказал Герман.
Одарив его взглядом «ты еще пожалеешь, что отказался», торговец засунул прейскурант обратно в кейс и вышел вон.
Герман закурил сигарету, открыл файл, над которым работал, и тут же его закрыл. Потому что дверь снова отворилась и явила еще трех индивидуумов.
Коротко стриженные, в черных кожаных куртках, они были очень похожи на братков, с которыми агентство имело дело во времена не столь отдаленные. И манера разговаривать у них была примерно такая же.
— Здорово, брат.
— И вам не хворать, — вежливо ответил Герман.
— Мы и не хвораем. — Самый коротко стриженный, практически лысый, очевидно главный из троицы, разместился в кресле, коллеги прикрыли его с флангов. — Значит, ты — маг.
— Совершенно верно.
— Тогда у нас к тебе дело.
— У вас лично?
— Нет, у нашей организации. — Лысый снизил тон до заговорщицкого шепота. — Мы — Ночной патруль.
— Сейчас утро.
— Но Зло не спит никогда.
— Точно. А что вы от меня хотите?
— Ты кино видел?
— Которое?
— Наше, основное. «Ночной Дозор».
— Видел. Хорошее кино.
— А книжку читал?
— Читал. Хорошая книжка.
— Рад, что тебе понравилось. Тогда вступай в наши ряды.
— Ого, — сказал Герман.
— Ага, — сказал лысый. — Мы — Ночной патруль.
— А почему не дозор?
— Это плагиат бы был. Использование чужого бренда, интеллектуальная собственность и все такое. Короче, мы с «ACT» судиться не желаем. И с Лукьяненко тоже. Поэтому — Ночной патруль.
— И вы от меня хотите…
— Чтобы ты выбрал сторону Света, брат.
Герман прищурил левый глаз и просканировал их ауры. Магом являлся только один, тот, что стоял слева, да и то весьма посредственным. На уровне деревенского знахаря.