Впервые — и не без некоторого трепета — Ингви поднялся на второй этаж. Один из старейших в «Солдате» слуг (другим ход на второй этаж был заказан) сопроводил демона на балкон капитанов. Оказавшись наверху, Ингви осмотрелся. Помост шириной около четырех с половиной метров (опиравшийся, как он видел снизу, на деревянные столбы), вдоль которого стояли столы. Никаких групп, дружеских компаний — за каждым столом по одному человеку. Ингви вздохнул, огляделся внимательнее. Поймал взгляд Порпиля Рыжего, обменялся с ним кивками… Вот и Керт. Тот в ответ на кивок махнул здоровой рукой, другая в лубках покоилась на столе. Обмен приветствиями был более или менее холодным — здесь не было и намека на сердечность, царившую внизу, в большом зале. На этом балконе была своя этика, свое понимание солдатского братства…
Усаживаясь за указанный слугой стол, Ингви еще раз украдкой вздохнул. Здесь будет вовсе не так весело, без привычной-то компании… Демон сделал заказ и задумался. «Ничего, — сказал он себе, — это ненадолго. Вот только сделаем дело — и я что-нибудь придумаю для того, чтобы не разлучаться… Что-нибудь обязательно придумаю…»
* * *
Пауки в банке
Искали дыры
Чтобы вскарабкаться наверх
Друг друга жрали…
Янка Дягилева
— Сэр Каногор, граф Эстак, маршал Империи! — объявил мажордом, трижды стукнув жезлом о выщербленные плиты пола.
Сэр Каногор вступил в тронный зал дворца, хмурясь все больше. Он прибыл в Энгру, намереваясь переговорить с Метриеном Первым приватно, с глазу на глаз, что называется. И в спокойной обстановке разрешить все зарождающиеся размолвки, напомнить королю, кто, собственно, возвел его на трон Сантлака. А этот жалкий королишка… Его, Каногора, руками созданный королишка — он смеет устраивать представление! Устраивать большой прием в тронном зале, словно не было ничего, словно корона сидит на его убогой голове по праву, а не по воле заговорщиков, самый видный из которых — Каногор Эстакский! Ну погоди же…
Сам же Метриен не подал виду, что происходит нечто необычайное.
— Приветствую вас, добрый граф, — пробасил он, — позвольте осведомиться, что привело вас к нашему двору? С какой целью вы посещаете нас в Энгре?
Этот здоровяк-король и впрямь выглядел внушительно, когда восседал на троне, окруженный придворными и стражниками в красивых доспехах, в красно-зеленых плащах… Небось и плащи тоже куплены на денежки, переданные Метриену сэром Гвино… Каногор сердито зашевелил усами — ну погоди же…
— Ваше величество, добрый король Метриен, я прибыл дабы поздравить ваше величество с благородным воцарением на престоле, который заслужен вами столь рыцарственно, — маршал постарался выделить голосом слово «заслужен», — а цель моего приезда… Так, ерунда. Формальность. Не стоило ради такого устраивать пышный прием. Я прошу о частной аудиенции.
Ты что же — думаешь спрятаться от моих вопросов за спинами этих придворных в парадном одеянии? Не выйдет, королек, не выйдет…
— Тем не менее мы внимательно слушаем. Мы лишь вникаем в искусство правления королевством, а значит мелочей для нас нет. Все имеет значение.
Маршал помолчал с минуту, сверля взглядом спокойно восседающего на троне монарха. Тот глядел в ответ благодушно и доброжелательно. Не произведя должного впечатления своим грозным видом, маршал заговорил, произнося фразы размеренно и четко:
— Не далее, как три дня тому назад мною раздавлена и истреблена шайка злодеев и еретиков, именуемых когеритами или же божьими пасынками. Случилось сие на земле Ванета, у замка Вартель, что в графстве Эгенельском. Однако мне доподлинно известно, что злодеи проникли в Ванет с территории Сантлака преступным небрежением подданных вашего королевского величества и графа Ирса Эгенельского. Граф Ирс…
— Что граф Ирс? — Быстро переспросил король Метриен. Слишком быстро.
— Граф предупрежден мною о недопустимости такой небрежности при исполнении службы. Он раскаялся и полностью признал свою вину, так что на первый раз прощен. Относительно же вашего величества…
Маршал вновь сделал многозначительную паузу и поглядел на Метриена, тот выглядел уже вовсе не так уверенно — скособочился на троне и разглядывал свои сапоги. Сэр Каногор удовлетворенно осклабился и продолжил:
— …Я могу сказать следующее. Ваше величество — вернейший вассал его императорского величества, что, полагаю, вскоре будет подтверждено принесением оммажа. Вашему величеству я не стану пенять, что ваши слуги преступно небрежны и снисходительны к бандитам и преступным еретикам. Полагаю также, что корона самого великолепного из королевств Империи, стоит возложить ее на голову — оную голову кружит… Тем не менее я от имени Империи, коей маршалом являюсь, прошу ваше величество не забывать о своих обязанностях и обязательствах.
Последняя фраза была уже откровенной дерзостью и граничила с оскорблением, однако Метриен не только не возразил, но и погрустнел еще больше.
Полагаю также, что корона самого великолепного из королевств Империи, стоит возложить ее на голову — оную голову кружит… Тем не менее я от имени Империи, коей маршалом являюсь, прошу ваше величество не забывать о своих обязанностях и обязательствах.
Последняя фраза была уже откровенной дерзостью и граничила с оскорблением, однако Метриен не только не возразил, но и погрустнел еще больше. Намеки маршала достигли цели. Король потупился, опустив увенчанную короной голову еще ниже и промямлил гораздо менее звучным голосом: