— Пускай, мне все равно! — застонал Антуан. — Я не курица, курица не птица…
— А Жульетта не человек? — засмеялся Евстигнеев. — Так, что ли? Ты что-то заговариваться начал!
— Погода такая, — пробормотал Антуан. — Мы вон с Константином хотели на речку сходить, рыбки наловить. — Он смущенно почесал башку.
— Хорошая идея, — сказал Евстигнеев, — но завтрак — это святое. Не хотите яичницы, могу приготовить омлет.
— Н-ну, если с колбасой, то можно, — протянул Антуан.
— С колбасой, с колбасой, — сказал Евстигнеев. — Константин, ты как?
— Годится, — отозвался Костя, — а в принципе мне все равно. У меня отчет не клеится. Докладная записка, бабушкой ее по голове. Не знаю, что писать.
— А ты напиши, что, мол, все в порядке, чудес нет, но видел НЛО.
— Но ведь это неправда, — сказал Костя.
— Что неправда?
— Что чудес нет.
— Но ведь НЛО-то есть!
— Есть, — нехотя согласился Костя.
— Вот и напиши. И нечего там мудрить. Пойми, чудак, если ты им всю правду опишешь, они на село атомную бомбу сбросят. В целях дезактивации.
Что касается летающей тарелки, то есть НЛО, то Костя не врал. Он действительно видел НЛО, и не только видел, но и неоднократно на нем летал. А фокус-то весь в том, что Евстигнеев, Полумраков и главный механик Шлоссер на основе старенького «Запорожца» создали аналог летающего блюдца, только во много раз круче. Шлоссер — вообще технический гений, а тут просто превзошел самого себя. Но и этого оказалось мало. При помощи камня чудес они наделили летающий «Запорожец» неуязвимостью, защитой от любой радиации и прочими удобствами. Так что когда прилетел инспектор Галактической полиции инопланетянин Крян, он так запал на это чудо техники, что предложил на недельку поменяться машинами.
Теперь Шлоссер понемногу обкатывал новую технику и уже до того приучил односельчан к лицезрению инопланетного аппарата, что даже Жульетта ни слова не написала об этом в своем дневнике.
А чего тут записывать? Дела обычные! Вот когда на нее черт в подвале налетел, тогда она не на шутку рассердилась и съездила ему прямо по маковке. А рука у Жульетты хоть и деликатная, а тяжелая…
Наконец общими усилиями омлет был приготовлен и съеден. Долизав последние крошки, кот Антуан свалился возле миски и захрапел.
— А на рыбалку? — ехидно осведомился Костя.
Но Антуан только устало пошевелил лапой:
— Ох, невмоготу! Разморило что-то.
— Не советую, — сказал Евстигнеев, — рыба тоже небось спит, как этот увалень. Жара. — Тут он оживился и заговорщицким шепотом предложил: — А может, при помощи камня наколдуем килограмма два? Скажем, форельки или осетринки?
— Мы же пробовали, — не согласился Костя, — он рыбу откуда-то из морозильника переносит. Ломаная вся и вымороженная. Ни вкуса, ни сока.
— Ну смотри, — сказал Евстигнеев, — лично мне некогда. Надо механического мужика доделывать.
Надо механического мужика доделывать.
— Какого такого мужика? — искренне удивился Костя. Он уже начисто забыл об этом проекте Евстигнеева.
— Обыкновенный механический мужик, — пояснил он, — я же тебе говорил. Ну в смысле — пугало. Чтобы бегал по грядкам и ворон разгонял.
— Ясно, — сказал Костя, — вспомнил теперь. Ну занимайся. Я все-таки схожу на реку. А то говорили, что снова из цеха пластмасс выброс был.
— Иди, — согласился Евстигнеев, отсутствующим взглядом глядя на Костю, — а то давай я тебя прямо к реке. Катапультой, а? Чего тебе по улицам в такую жарищу идти.
— Нет уж, спасибо, — сказал Костя, представив себе, как доморощенная катапульта выбрасывает его на край села и он с глухим шмяком приземляется на берег. — Это ты для Гаврилы оставь. Он у нас гуттаперчевый.
Надо сказать, что насчет катапульты Евстигнеев не шутил. Одно время огород у него был захламлен отходами творческого производства: обрезками труб, швеллеров, кусками жести и проволоки. Все это нужно было оттащить на склад металлолома, но руки у Евстигнеева до этого все не доходили. Тогда он взял гамак, подвесил его на резиновых жгутах, и получилось нечто вроде гигантской рогатки.
Рассчитав натяжение, усилие и направление, он зарядил гамак металлоломом и выстрелил в сторону свалки. Выстрел можно было бы считать удачным, если бы не вышла накладка. Как раз в том районе находился представитель соседнего хозяйства. Обрезком швеллера ему снесло шляпу, а куском трубы звездануло по лбу. Несильно звездануло. Потому что на излете. Но все равно качественно. Шишка была с грецкий орех. Представитель подумал, что это упали обломки космической станции, и жаловаться не стал. Даже был в некотором смысле горд и доволен и обрезок трубы забрал с собой. Но, в общем, вышло неудобно.
Костя взял удочку, сунул в карман кусок хлеба и вышел за калитку. И нос к носу столкнулся с Марианной. Так соседка Жульетта назвала свою козу. Увидев Костю, коза нехорошо ухмыльнулась и наклонила рога. В соседнем окне на мгновение мелькнуло лицо, и Костя понял, что зловредная Жульетта, затаив дыхание, наблюдает.
— Марианна, — сказал Костя примирительно. — Ты это, того… потише!
Продолжая скалить какие-то слишком уж человеческие зубы, коза стала потихоньку пятиться, чтобы взять разбег.
— Хлебца хочешь? — Костя вынул из кармана кусок, понюхал его и аппетитно облизнулся. — На!