— Точно! — изумился Эдик. — А как вы догадались? Неужели видно?
— Работа такая, — рассеянно сказала медсестра и куда-то вышла.
Евстигнеев услышал, как она гремит банками и что-то бормочет себе под нос.
Наконец девушка вернулась, неся в руке литровую банку с темно-зеленой жидкостью. Жидкость тяжело колыхалась, и время от времени в ней вспыхивали ярко-желтые прожилки.
— Выпейте, — сказала медсестра строго, — перед уколами надо дезактивировать организм.
Эдик взял банку и обреченно посмотрел внутрь. Понюхав, он высунул язык и осторожно лизнул содержимое. Глаза его тут же разбежались в разные стороны, как испуганные тараканы.
— Горько! — пожаловался он.
— Естественно, — пожала плечами медсестра.
— А если я не выпью?
— Тогда не получите прививки. Да вы не бойтесь, у нас главврач это средство каждый день пьет. Как домой идти, так и пьет.
— Ну ладно! — решился Эдик и с мужеством отчаяния выдохнул воздух.
Пил он долго. И чем меньше жидкости оставалось в банке, тем круглее становились его глаза. Наконец он поставил банку на стол и тыльной стороной руки вытер позеленевшие губы. В животе у него довольно явственно послышалось шипение. Эдик беспокойно заерзал и начал оглядываться по сторонам.
— Туалет прямо по коридору, — не отрываясь от бумаг, сообщила девушка.
Эдик ринулся в коридор. Вернулся он тихий и ублаготворенный. На губах играла детская бессмысленная улыбка, руками он теребил край своей цветастой рубашки.
— Ну вот и хорошо, — вздохнула девушка, — теперь можно проводить вакцинацию. Десять уколов за сеанс.
— А не много? — забеспокоился Евстигнеев. — Смотри, Надька, не умори человека! Что ж так сразу-то? Сделай один, и хватит.
— Конечно, — обрадовался Эдик. — Хватит и одного. Зачем человека в решето превращать?
Медсестра задумалась.
— Ну ладно, — наконец решилась она, — хорошо. Уговорили. Сделаю один укол. Только будет немного больней… — и достала из стеклянного шкафчика здоровенный, рассчитанный, наверное, на быка, шприц.
Евстигнеев вывел Эдика на улицу и усадил на скамью.
— Отдышись, — сказал он участливо и уселся рядом.
Эдик медленно приходил в себя.
— Ты на меня зла не держи, — говорил Евстигнеев, срывая травинку и теребя ее в руках. — Не обижайся, что я тебя там, в администрации, приструнил. Сам посуди: врывается человек, машет палкой!
— Это я погорячился, — сказал Эдик, сглотнув сухую слюну, — тоже не прав был. Но силища у тебя, как у быка!
Евстигнеев загадочно усмехнулся:
— Экология у нас, брат, такая! Поневоле приходится быть в форме, иначе… К тому же и другие причины есть, — уклончиво добавил он.
Не мог же Евстигнеев рассказать каждому встречному, что во всем этом заслуга камня чудес. Стоит проболтаться про волшебство, так повалят со всех концов страны, а кончится тем, что камень сопрут и будут использовать для каких-нибудь грязных дел! Поэтому Евстигнеев дипломатично пояснил: — Травы есть разные, цветочки… Они, например, очень способствуют.
Он хотел рассказать подробнее, чему способствуют травы и цветочки, но тут воздух наполнился почти неслышимым гулом, уплотнился, над соседним домом поднялся столб огня и рассыпался сухими фиолетовыми брызгами. В воздухе возникла летающая тарелка. Она висела, чуть-чуть покачивая серебристыми краями. Повисев с минуту неподвижно, она сделала скачок вправо и исчезла.
Евстигнеев хоть и насмотрелся, как взлетает космический корабль, но все равно не мог оторваться от этого зрелища. Это было очень красиво и таинственно. Он так увлекся, что не заметил, как Эдик вцепился ему в рукав.
— Это что за хрень?
— Сам видишь, — нехотя ответил Евстигнеев, — НЛО.
— Так надо же сообщить куда следует! — завопил Эдик. — Это же такое, блин, событие! Контакт!
— Зачем сообщать? — испугался Евстигнеев. — Толку от этого? А потом — рано. Не пришел еще срок, чтобы войти нам в Галактическое содружество. К тому же тарелка неисправная, ее наш главный механик до ума доводит. Видишь, обкатывает на разных режимах.
И действительно, тарелка снова завила над поселком, потом снизилась и на бреющем полете пошла в сторону магазина.
— Эх, мне бы такую, — завистливо выдохнул Эдик, — я бы на ней… Все мои друзья от зависти бы сдохли!
— Нет уж, пусть твои друзья живут и здравствуют, — возразил Евстигнеев. — Будет время — у каждого появится по летающей тарелке. А пока это можно сказать, экспериментальный образец.
Внезапно послышался немелодичный железный лязг, словно кто-то стучал половником о край кастрюли, и в конце переулка показалась внушительная фигура рыцаря в доспехах. Доспехи сверкали, как солнце, и Эдику показалось, что к ним приближается инопланетянин. Он хекнул и хотел было метнуться в кусты, но железная рука Евстигнеева схватила его за штаны.
— Не дрейфь, это Жора!
Несокрушимый, как сама судьба, Рыцарь Замшелого Образа стоял перед ними, сжимая в руках тяжелый меч.
— Приветствую тебя, храбрый рыцарь! — сказал Евстигнеев, поднимаясь со скамьи.
В непроницаемой глубине шлема зажглись два меланхолических глаза, и утробно-бочковой голос произнес:
— Приветствую вас, достопочтенные сэры! Сказано было мне оповестить тебя, сэр Евстигнеев, что благородное собрание состоится сегодня, не далее как через час, в доме нашего глубокочтимого друга сэра главного механика!