Медицинская дама заботливо вгляделась в остекленевшие глаза молодого травматолога, огорченно всплеснула пухлыми ручками и надрывно заголосила, призывая медсестру из второй машины, столь же многоопытную и хладнокровную, как и она сама. Молодому доктору немедленно вкололи лошадиную дозу успокоительного и, сострадательно завернув в теплое одеяло, уложили в салоне «скорой», предусмотрительно прикрывая дверцы и отгораживая Сергея от печального зрелища — ряда уложенных на снегу пакетов с трупами.
— Не откачал, значит? — будничным тоном спросила медсестра, выбрасывая использованный шприц. — Жаль, красивая девушка… была… — Ее равнодушный голос не отражал ничего. В отличие от Сергея, медсестра давно привыкла к виду смерти, научившись воспринимать ее как неотъемлемую и обязательную часть нашей жизни.
— А парня еще жальче, — в унисон подруге добавила фельдшерица, с целью конспирации зажевывая выкуренную сигарету пластинкой мятного «Орбита». — Лицо незаурядное и одет потрясно… Поди, сыночек олигарха какого-нибудь…
— Может, вертолет вызвать стоило? — предположила медсестра, методично протирая руки ваткой, смоченной раствором антисептика.
— А смысл? — пожала плечами Наталья Борисовна и раскрыла криво исписанную страницу блокнота. — Ума не приложу, как это на них так неудачно часть стены обрушилась-то? Причем именно в ту минуту, когда они уже из самого побоища выбрались и целовались на радостях…
— Ох, и не говори, — поддакнула медсестра. — Вот горе-то. И романтично, хоть в сериале показывай…
Услышав про романтичность, Наталья возмущенно покривилась. В ее понимании смерть никогда не бывала романтичной, а наоборот — несла с собой жестокость и разочарование. А уж сегодня… М-да, недаром Сергея так задела гибель этих влюбленных…
Она еще раз пробежала глазами скупые строчки протокола, зафиксировавшего примерное время и причину смерти. Впрочем, хотя на вскрытии все уточнится более досконально, но ей и так стало понятным — у них не было ни малейшего шанса выжить. Высокий светловолосый мужчина, наряженный в парадное одеяние эльфийского принца, скончался практически сразу же от попадания в живот острого осколка железа, который, пронзив печень, селезенку и задев позвоночник, почти разрубил его тело пополам. А вот девушка, не уступающая ему внешней привлекательностью, жила еще несколько минут, отчаянно борясь с обширным кровоизлиянием в мозг, вызванным ударом тяжелого куска железного стенового каркаса. Умерла красавица прямо на руках у Сергея, хватаясь за его рукава и умоляюще шепча: «Не хочу, не хочу…»
Фельдшер сочувственно вздохнула и захлопнула блокнот.
Впрочем, хотя на вскрытии все уточнится более досконально, но ей и так стало понятным — у них не было ни малейшего шанса выжить. Высокий светловолосый мужчина, наряженный в парадное одеяние эльфийского принца, скончался практически сразу же от попадания в живот острого осколка железа, который, пронзив печень, селезенку и задев позвоночник, почти разрубил его тело пополам. А вот девушка, не уступающая ему внешней привлекательностью, жила еще несколько минут, отчаянно борясь с обширным кровоизлиянием в мозг, вызванным ударом тяжелого куска железного стенового каркаса. Умерла красавица прямо на руках у Сергея, хватаясь за его рукава и умоляюще шепча: «Не хочу, не хочу…»
Фельдшер сочувственно вздохнула и захлопнула блокнот.
«Понятно, что не хочу, — подумала она, — а кто же умирать-то хочет?» — Она сунула протокол в карман халата и усталой походкой побрела к своей «скорой», в кабине которой взахлеб рыдала под завязку напичканная таблетками Галка.
— А этих куда? — окрикнул Наталью седоусый Михалыч, водитель труповозки, намекая на тела погибших влюбленных.
— Ну ты прямо как маленький, Михалыч! — сердито фыркнула медицинская дама. — Первый раз будто возишь…
— Таких красивых — в первый! — Водитель жалостливо утер повлажневшие глаза. — Ить ангелочки вылитые оба…
— В морг! — хрипло рыкнула Наталья, хлопнув по боку машины и чувствуя — вот сейчас она точно не выдержит и разрыдается. — Куда же еще… — А потом добавила вслед отъехавшему автомобилю: — Да не растряси ты деток, олух царя небесного, тебе только дрова возить! — И совсем тихо: — Все там будем…
В Вене шел снег…
«Чего и следовало ожидать! — обращаясь то ли к погоде, то ли к самому себе, вынес приговор герр Крюгер, нервно комкая в руке компьютерную распечатку с только что полученным донесением. — К черту! — Бумажный шарик полетел в корзину, неловко стукнулся об ее край, отскочил и покатился по ковру, насмешливо подпрыгивая, словно живое существо. Адольф разгневанно зарычал, догнал бумажного беглеца и с удовольствием наступил на него ногой, сожалея, что не может поступить подобным образом и со своими нерадивыми подчиненными, провалившими столь тщательно спланированную операцию. — Подумать только, ведьма сбежала! — беззвучно вопила его мечущаяся в панике душа, — Причем сбежала туда, где ее не смогут достать даже все военные силы АНШ. Сбежала на тот свет! А это уже конец… Конец всему: карьере самого Адольфа, Новому Швабеленду, миру…»
— Как отреагирует на наш провал главная база? — Герр штурмбаннфюрер испуганно взъерошил свою обычно безупречную прическу. — Как отреагирует на него сам герр Зауберкюнстлер? — От этой мысли фон Крюгеру стало плохо… Он, задыхаясь, рванул воротник узкого кителя, судорожно хрипя и дергая кадыком…