— Приветствую тебя, моя милая девочка! — чуть хрипловатым голосом произнес мужчина, поднимаясь со скамьи и являя мне свое слегка сгорбленное, но еще сильное и крепкое тело. — Творцы, как похожа ты на обоих своих родителей, а еще больше — на Дагмару, священную прародительницу всех лугару!
Я почтительно поклонилась и поцеловала край его плаща.
— Добро пожаловать в Будапешт, моя благовоспитанная госпожа! — счастливо рассмеялся мужчина. — Я никогда не забуду ту минуту, когда узрел долгожданный сигнал трех зажженных свечей в окне твоего дома! — Он обнял меня по-отцовски нежно, привлекая мою голову к себе на грудь и прикладываясь к моему лбу растрескавшимися лихорадочно-горячими губами. — Как долго мы ждали тебя, моя чаладанья!
— Здравствуй, старейшина Калеб! — ответила я. — Я так понимаю, что именно ты и стал тем человеком, который поддерживал контакт с моим дедом?.
— Я так понимаю, что именно ты и стал тем человеком, который поддерживал контакт с моим дедом?..
Глава 6
Мы с Калебом бок о бок сидели на скамейке в храме Митры, испытывая абсолютно одинаковое чувство скорби, сроднившее нас намного сильнее, чем любые заверения в дружбе и взаимопонимании. Худое лицо старейшины осунулось, меж горестно нахмуренных бровей залегла трагическая складка!
— Прими мои искренние соболезнования, — задушевным, совсем не официальным тоном вымолвил он, вздыхая и украдкой смахивая повисшую на ресницах слезинку. — Я не знал, что твой дедушка скончался. Я думал, вы приехали в Будапешт вместе. Лев Казимирович был… — Калеб по-стариковски пожевал губами, подыскивая нужные слова, — необычным человеком. Добрым и безупречно справедливым, смелым и даже отчаянным. Нам запрещено вступать в контакт со смертными, но, не стану скрывать, знакомство с твоим дедом, моя дорогая девочка, полностью изменило мое представление о внешнем мире, лежащем вне сферы интересов лугару. Я горжусь общением с ним…
Я слушала Калеба, задумчиво водя по мраморному полу носком ботинка и, кажется, уже в сотый раз жалея, что так и не успела по-настоящему узнать деда. Он скончался слишком преждевременно…
— Однажды Лев Казимирович случайно получил доступ к документам нацистской организации «Аненербе» и начал работать над ними серьезно, рьяно взявшись за расследование многочисленных тайн, кои руководство СССР сначала посчитало не стоящей внимания мистикой и чертовщиной. Зато потом НКВД разобрался, что за сокровище им досталось, и создался на базе немецких разработок целый секретный отдел, и твой дед возглавлял его долгие годы. И, нужно признать, он преуспел там, где многие отступили и спасовали. — Калеб иронично хмыкнул, намекая, как часто люди отказываются верить собственной интуиции, привыкнув полагаться лишь на логику и очевидные факты.
Я понимающе улыбнулась. Впрочем, мне ли кого-то осуждать, ведь я сама вела себя точно так же еще несколько дней назад…
— Он посетил Будапешт, наверное, раз пять, — пустился в воспоминания старейшина, расслабленно прикрыв глаза и подперев кулаком свой острый подбородок. — Он сумел совершить невозможное — выследил нас. Каюсь, я нарушил наш закон и не убил дерзкого человека, а даже испытывал к нему доверие и симпатию, о чем сейчас ничуть не жалею. Он помогал нам информацией, и мы начали активно сотрудничать. Благодаря ему я узнал об истинной причине примирения ликантропов со швабами. А потом у нас вдруг возникли осложнения с твоими родителями, и, дабы позволить тебе спокойно вырасти и достигнуть возраста свершений, я предложил Льву взять тебя на воспитание… Никто даже и не подозревал, что незаконнорожденное дитя лугару и ликантропа станет нашей чаладаньей. К тому же дети у нас появляются крайне редко, но именно в день твоего рождения неожиданно расцвела первая роза на могиле принцессы Дагмары. Мы получили знак — первое пророчество свершилось! И тогда ты, дитя судьбы, привлекла к себе внимание не только обоих чаладов, но и алчных швабов. А когда мы убедились в неоспоримом подтверждении твоей избранности, выразившемся в виде передающихся по наследству физических признаков, то мы и вовсе пришли в замешательство…
— Так вы всё знали? — шокировано вскрикнула я, потрясенная хладнокровием старого лугару.
— Не просто знал, а сам организовал и спланировал операцию по твоему похищению! — подтвердил Калеб. — Пойми, мы не могли оставить тебя у себя — это означало бы неминуемое начало войны с чаладом Падших, но я ни за что не позволил бы тебе попасть в лапы твоего кровожадного дядюшки Логана. Бойся его, моя девочка, ибо он прирожденный убийца, беспринципный мерзавец и интриган, равного коему еще не рождалось в нашем мире!
Я растерянно прикусила губу:
— Но почему дед молчал, не раскрывая мне тайну моего происхождения?
— Мы ждали, — пояснил Калеб.
Бойся его, моя девочка, ибо он прирожденный убийца, беспринципный мерзавец и интриган, равного коему еще не рождалось в нашем мире!
Я растерянно прикусила губу:
— Но почему дед молчал, не раскрывая мне тайну моего происхождения?
— Мы ждали, — пояснил Калеб. — В пророчестве четко указан срок твоего вступления в пору зрелости, знаменуемый цветением второго розового бутона на могиле принцессы Дагмары. Но кто из нас мог заранее знать, через сколько именно лет распустится второй бутон — через пятнадцать, двадцать, тридцать? Увы, поэтому нам пришлось скрыть свою связь с твоим дедом даже от Следящих — мудрых жрецов Митры, ибо мы подозревали, что среди них завелся предатель, не желающий спасения людей и свершения третьего, самого важного пророчества!