Я иронично улыбнулась. А вы далеко не промах, господин главный редактор! Любите загребать жар чужими руками! Признаюсь откровенно, мне нет никакого дела до ваших желаний и амбиций.
А вы далеко не промах, господин главный редактор! Любите загребать жар чужими руками! Признаюсь откровенно, мне нет никакого дела до ваших желаний и амбиций. У меня своих проблем полно. И посему я имею полное право сейчас же встать с вашего удобного кресла и, ничего не объясняя, без зазрения совести покинуть навсегда офис редакции, если бы меня не удерживал один загадочный факт, накрепко повязавший наши с вами интересы… А заключается он вот в чем…
Я прекрасно понимаю, кто именно способен прислать подобную завлекательную записку: или ликантропы, или немцы. Одно из двух. Судя по всему, и те и другие имеют огромное желание заполучить меня в свое распоряжение. Вот только мне пока не совсем ясно — для каких именно целей? Но почему они не прислали это письмо ко мне на дом? Ответ слишком очевиден — они изо всех сил стремились избежать того, чтобы сие приглашение случайно не попало на глаза Рейна! С одной стороны, приди я на мост Маргит одна, меня будет куда проще захватить и увезти из-под опеки Изгоя. А с другой, возможно, это намек на факт ненадежности самого воина-лугару и очевидный призыв: «Не торопись доверять ему всецело». Не доверять любимому мною мужчине? Неслыханно! Все это выглядело в высшей степени загадочно и непонятно! И раскрыть кроющуюся в записке тайну возможно лишь единственным способом — действительно прибыть в Будапешт и прийти на назначенное мне рандеву, чем бы оно ни закончилось. Да, риск огромен, но тогда я самоуверенно решила — эта опасная игра стоит свеч! Откажусь — и стану жалеть о несовершенном поступке всю оставшуюся жизнь. Помру от неудовлетворенного любопытства… А пока я тщательно скрою все произошедшее в кабинете господина Зимина от Рейна и постараюсь самостоятельно восстановить недостающие звенья логической цепочки, ускользающие от моего осмысления. В тот момент я, бесспорно, сильно переоценивала свои способности, не понимая, в какую страшную авантюру позволяю завлечь себя и дорогих мне людей. Признаюсь, тогда я этого еще не осознавала…
Таким образом, у меня обнаружилась личная и весьма веская причина отбыть в Будапешт, но я отнюдь не собиралась доводить ее до сведения своего шефа.
— Предположим, для начала просто предположим, — делано равнодушным тоном протянула я, — что моя поездка в Будапешт состоится. Но чем вы собираетесь оплачивать добытую мною информацию?
— Деньгами! — с готовностью откликнулся господин Зимин, протягивая мне чек, выписанный на мое имя. — Обналичьте его в банке и ни в чем себе не отказывайте!
Я согласно кивнула, ибо Николай Владимирович предложил совсем неплохую сумму, позволяющую мне путешествовать с комфортом и в дальнейшем не зависеть от финансовой поддержки Рейна.
— А еще чем полезным вы готовы мне помочь? — неожиданно спросила я, подчинившись внезапно пробудившейся интуиции.
Господин Зимин растерянно крякнул и посмотрел на меня уважительно.
— Черт вас побери, Евангелина! — наигранно-непринужденно, громко рассмеялся он. — Вы и вправду необычная девушка! Ваши способности меня пугают! Откуда вы узнали о моих знакомствах?
— Почувствовала! — небрежно отмахнулась я, не намереваясь акцентировать лишнее внимание на своих паранормальных способностях.
— Ну хорошо. — Шеф полистал свою записную книжку и, что-то выписав из нее, пододвинул ко мне листок бумаги. — Я с детства дружен с одной весьма влиятельной особой, в настоящее время проживающей в Буэнос-Айресе. Ее зовут Солана Рамирес, и эта сорокалетняя женщина является наследницей и вдовой недавно скончавшегося чрезвычайно богатого алмазопромышленника, а также знатоком археологии и щедрым меценатом. Если у вас возникнут затруднения, позвоните ей по данному номеру и сошлитесь на меня.
Если у вас возникнут затруднения, позвоните ей по данному номеру и сошлитесь на меня. Думаю, вы легко найдете с ней общий язык.
— Основательница «Научного фонда Рамиреса»? — уточнила я, пряча в карман листок с телефоном.
— Именно! — гордо улыбнулся мой босс. — Полагаю, ее настоящее имя совсем не Солана, но сейчас это неважно. Так как?
— Хорошо! — Я крепко пожала его протянутую руку, скрепляя заключенную нами сделку. — Я принимаю ваши условия и добуду информацию! До встречи, господин Зимин! — Я поднялась с кресла и, не оглядываясь, вышла из кабинета шефа. В моей голове вертелись отрывочные мысли: Буэнос-Айрес — это столица Аргентины. А Аргентина каким-то парадоксальным образом связана с немцами… Я не помнила точно — где, от кого и когда услышала эти сплетни, но почему-то абсолютно не сомневалась в их правдивости… И еще — я пребывала в твердой уверенности, что телефон Соланы Рамирес мне вскоре очень и очень пригодится…
Практически все люди, без исключения, жутко завистливые и жадные особи. Особенно наглядно сии нелицеприятные качества проявляются в собственническом отношении к достижениям других людей. Зависть и жадность являются основной движущей причиной всех происходящих на нашей планете войн. Соседнее государство построило или изобрело что-то новенькое, чего нет у нас? Вот ни фига себе! — Отобрать это у них немедленно! Ну или, на худой конец, украсть, стырить, спереть! Ах, у них другая идеология, да еще иные моральные принципы? Уничтожить этот народ, а все имеющиеся у них ценности отобрать, стырить и далее по тексту. На этих же нехитрых тезисах строится и вся межгосударственная политика, сводящаяся к двум вопросам: кого следует оставить, чтобы жить рядом с ними в некоем шатком подобии мира и добрососедства, а кого — объявить врагом и прижать к ногтю. Главное, чтобы нашлось почему и зачем! Причем всех сразу убивать нельзя, полезных нужно оставить — иначе не у кого станет отбирать, тырить и далее по тексту. Я много размышляла на тему судьбоносных достижений различных народностей и составила собственную градацию их полезности. Вот что у меня в итоге получилось: