— Если ты собирался удивить его быстротой движений — то забудь об этом, — шепнул Кендаг демону, — он очень подвижен.
— Да, лорд, — отозвался Ингви, — ты прав. Я удивлю его по-другому. И все остальных тоже. Я собираюсь закончить бой одним ударом. В смысле — первым ударом.
* * *
А что я и сам великий маг и факир об этом он, чудак, не ведает.
И весь его клан, и вся родня ему превратить меня
И в крошево, и в месиво
Но если уж выйдет кто — кого, то не он меня, а я его
Скорей всего.
И если уж вправду — быть, не быть, то мне ли его не победить
Капканом ли, обманом ли
Сожгу на костре, затру во льду — да что я, способа не найду?
Да мало ли…
М.
Щербаков
Вурибой, помахав еще топором, замер, выжидательно поглядывая на своего противника. Ингви выступил ему навстречу, вздернул руки вверх, пародируя поведение богатыря и пошевелил плечами, давая плащу соскользнуть на землю. В ответ на его ужимки в кругу зрителей раздалось несколько хилых смешков — симпатии воинов были, конечно, на стороне признанного чемпиона. Затем Ингви вынул меч, и помахал им вправо-влево, снова копируя движения Вурибоя в утрированно-расхлябанной манере. Потом он несколько раз подпрыгнул на месте, корча рожи и надувая щеки, но зрители уже не реагировали — лимит симпатий, которые могли быть отданы чужестранцу, был исчерпан. Тогда Ингви пожал плечами и вышел в середину круга навстречу противнику. Их секунданты, подобрав плащи, покинули очерченный кострами круг. Теперь два соперника стояли друг против друга одни — можно было начинать. Ингви строил свой расчет на том, что первыми ударами серьезные воины «прощупывают» друг друга, определяя силу, технику боя, манеру двигаться своего врага. Поэтому он просто стоял, выставив перед собой меч, рукоятку которого взял обеими руками и ждал пробных ударов секиры Вурибоя. Тот сделал шаг, другой, занося одновременно топор над правым плечом и резко ударил. Ингви проворно отпрянул назад, лезвие со зловещим шорохом прорезало воздух. Вурибой тут же прытко повторил удар — от левого плеча, почти без паузы, перехватывая топорище во время движения.
За счет чего более слабый побеждает в поединке? За счет быстроты движений, ловкого использования всевозможных финтов и хитрых приемов, за счет того, что не пытается парировать заведомо более сильный удар, а уворачивается, заставляя противника терять инициативу, бороться с инерцией собственного замаха. Такой опытный боец, как Вурибой, все это, конечно, знал — поэтому, когда Ингви отступил, губы великана раздвинула скупая ухмылка. Он понял, он раскусил тактику противника — и знал теперь, как выстроить рисунок боя.
Однако от второго выпада Ингви не стал уворачиваться, отступая назад. Вместо этого он выбросил навстречу лезвию секиры свой клинок — не парировал удар, хотя удар этот был нанесен здоровяком вполсилы (во-первых, замах Вурибоя ослабило то, что он перехватывал древко оружия левой рукой, во-вторых, он немного отвлекся, анализируя маневр Ингви), а лишь слегка отклонил лезвие секиры вверх и, поднырнув под руки Вурибоя, вдруг оказался рядом с ним. При этом концом клинка Ингви подцепил оружие толстяка и отбросил его, усиливая инерцию мощного замаха богатыря. В какой-то миг оба противника оказались стоящими бок-о-бок, тогда как их оружие, сцепленное между собой, было отнесено в сторону… Ингви без замаха коротко ткнул рукоятью Черной Молнии великана в корпус — совсем не сильно, как казалось со стороны. Смысл маневра был в том, что рукоять меча была окутана демоном еще в Альде убойным заклинанием, направленным против того, кто попытается воспользоваться королевским оружием. Предполагалось, что покуситель, даже дотронувшись до оружия кончиками пальцев, тут же свалится замертво, пораженный магическим ударом.
Сейчас украшенная кусочком янтаря рукоять меча угодила Вурибою куда-то между мощной грудью и грозно торчащим тугим шарообразным животом. Когда гигант рухнул навзничь, Ингви показалось, что сотряслась земля под ногами. Стараясь не выдать своего волнения, он сделал шаг вперед, глянул на поверженного противника и отсалютовал мечом Карамоку. Тот как слепой выставил перед собой руки и медленно двинулся между кострами в круг — к лежащему сыну. С другой стороны к Ингви бегом бросились друзья. Кендаг схватил Ингви за плечо:
— Ты хоть не убил его?
— Вообще-то заклинание было смертельное… Но убивать его было бы нежелательно… Да он же здоровяк, каких поискать — что ему…
Вурибой застонал, чуть приподнялся, перевернулся — и рухнул вниз лицом.
Карамок подошел и присел рядом с сыном, затем осторожно взял его голову в ладони. Тот снова издал тихий стон. Толпа вокруг костров стояла неподвижно и храня молчание.
— Н-ну… так… мы пойдем? — полуутвердительно произнес Ингви, обращаясь к Карамоку, тот молчал, — значит пойдем…
Друзья повернулись и двинулись из круга, держась тесной группкой и не убирая ладоней с рукояток мечей. Кендаг спросил:
— Ингви ты мне говорил об одном ударе. Первом. А Вурибой успел ударить дважды.
— Я имел в виду свой первый удар.
— А-а-а…
Чужеземцы уже дошли до границы круга уже гасших костров, когда Карамок поднял голову и бросил им в спину: