Ладно, не будем о грустном — какой замок красивый! До лисьего далеко, но всё равно, и стены тут, и башни в наличии, а сразу за ним обрыв и морская гладь начинается. Над самым обрывом стоит, с одной стороны удобно, враг только с одной стороны подойти может, а с другой, одна тактическая ракета, и весь этот склон вместе с замком вниз летит. Над воротами все тот же знак — кабан с дротиком, уже почетный караул выстроился, видно, старый граф не сомневался, что мы придем, и встретить насвелел с максимальной помпой. Хотя торжественные колокола — это уже слишком, мы скромные путники, не стоит по поводу нашего прибытия бить в литавры.
— Идите за мной, — бросив на прощание нежный взгляд офицеру, велел нам молодой граф. — Отец просил, чтоб вы сразу же шли к нему, слуги пока приготовят званный ужин.
Ладно, нам что, тяжело? С графом поговорить? Тем более, если ему здоровье не позволяет…
Конечно не позволяет! Да и как оно может позволить! Быстрая диагностика — он уже пару лет как должен был умереть, и держит на белом свете этого человека только железная воля и могучая магия. Зак аж икнул от удивления, ещё бы, в палатах графа так магией фонит, что все демоны в моих доспехах попрятались.
— Отец, я привел их, — к родителю с уважением относится, молодец, ни капли презрения в голосе, а может просто хороший актер.
— Спасибо, сын… Иди… А вы, друзья, подойдите поближе, я хочу перед смертью взглянуть, как отливают золотом доспехи паладина…
Ой! А я его знаю!
— Но Вы ведь умерли! — невольно вырывается у меня.
— Умер? Нет, ещё нет, хоть я чувствую, это произойдет очень скоро…
Глава 5. Князь и трактирщица.
— Рем, ты его знаешь?
— Гертран Амадей Лисиус, граф Терраби, паладин, — представил я старика.
— Бывший паладин, — поправил он.
Бывший паладин. Вообще-то бывших паладинов не бывает, даже когда мы выходим на пенсию, то сохраняем хоть и не доспехи, но почетное звание. И даже король не имеет права его лишить, но в истории было одно исключение. Всего лишь одно. Когда, за тяжелый проступок, сорок девять паладинов устроили суд над пятидесятым, и приговорили его к лишению права именоваться паладином. Его звали Гертран Амадей Лисиус, единственный маг-паладин за всю за всю нашу историю, я его уже не застал, но его застали мои учителя и я слышал много историй про этого человека-легенду. Из рода Терраби, почти королевского рода, он имел все шансы занять престол, его пророчили в величайшие монархи в истории нашего королевства, но вместо этого Герамли, как называли его друзья, стал паладином.
Его звали Гертран Амадей Лисиус, единственный маг-паладин за всю за всю нашу историю, я его уже не застал, но его застали мои учителя и я слышал много историй про этого человека-легенду. Из рода Терраби, почти королевского рода, он имел все шансы занять престол, его пророчили в величайшие монархи в истории нашего королевства, но вместо этого Герамли, как называли его друзья, стал паладином. Он был первым, кто совершил кругосветное путешествие, не испугавших вихрей хаотической магии и космическо гохолода полюсов. Он был на Южном Континенте и спустился в недра земли, доказав, что крепость короля Валериана Конвае [34] не легенда, а реальность! А ещё, как я мог забыть, он был одним из тех, кто прошел восточным путём, туда и обратно — он дважды бывал в этих землях и составил, пожалуй, их самое точное описание. По крайней мере, сборник сказок «Старик Лисиус и другие лисы» до сих пор пользуется популярностью, жалко, что я всвое время так и не удосужился его прочесть… Ведь сказки… А я паладин… Паладинам не положено сказки читать.
— Бывший паладин, — согласился я.- Но что произошло тогда, в горах? Ведь десятки свидетелей видели, как твоё телолетело в пропасть…
— Призрак.
Вот что значит «косность мышления». Дважды, при мне, Зак делал призраков, один раз я сам такому призраку проломил голову, второй раз призраки даже следы оставили, а я до сихпор не могу осознать, что для хорошего мага не так уж и сложно сотворить на время неотличимого от оригинала двойника. Было бы желание, а свидетели потом сами себя уговорят, всё равно тело бывшего паладина на дне Пропасти Ветров, самого глубокого ущелья западного мира, никто искать не станет.
— Паладин… Мальчик мой… Прости старика, мне уже тяжело говорить, я обещаю, что отвечу на то, что ты захочешь узнать, но расскажи сначала ты. Как там у нас, на Родине? Я много, много лет не получал ни одной весточки из дома, позволь же мне хоть перед смертью услышать… Как там малыш Билли? Я помню, как качал его на руках…
Малыш Билли? Малыш Билли, малыш Билли… А, понял! Его Величество Вильям Третий Златоглавый. Да, старик действительно несколько отстал от жизни…
— Умер. Пятнадцать лет назад. От старости.
И дальше в том же духе. Вообще-то рассказчик из меня не очень. Хуже из меня только поэт, но зато за время службы я научился хорошо, кратко и лаконично, а главное — максимально полно, делать донесения. Кто, что, где, куда и откуда, в каком количестве и какого цвета у них подтяжки. Последнее — не юмор, во время конфликта между Нижней и Верхней Родией за один из островов на разделяющей их государства реке войска двух сторон отличались только цветом фуражек, у одних они были синие, у других — бордовые. Веселая была война, если, конечно, к войне можно применить термин «веселье».