В романе «Двадцать лет спустя» Дюма рассказывает о заключении маршала в Бастилии и приводит весьма примечательный эпизод:
«Когда во времена заключения в Бастилии маршала Бассомпьера, просидевшего ровно двенадцать лет, его товарищи по несчастью, мечтая о свободе, говорили, бывало, друг другу: „Я выйду тогда-то“, „А я тогда-то“, — Бассомпьер заявлял: „А я, господа, выйду тогда, когда выйдет и господин дю Трамбле“. Он намекал на то, что после смерти кардинала дю Трамбле неминуемо потеряет свое место в Бастилии, тогда как он, Бассомпьер, займет свое — при дворе.
Его предсказание едва не исполнилось, только в другом смысле, чем он думал; после смерти кардинала, вопреки общему ожиданию, все осталось по-прежнему: господин дю Трамбле не ушел, и Бассомпьер тоже чуть не просидел в Бастилии до конца своей жизни».
Смысл написанного станет нам ясен после того, как мы познакомимся с реальным историческим персонажем, которого звали Франсуа де Бассомпьер, маркиз д’Аруэ.
Это знакомство будет тем более полезно, что склонный к мотовству, вечно в долгах, красивый и ловкий, маршал де Бассомпьер представляет собой одну из наиболее колоритных и одновременно типичных фигур французского светского общества XVII века. Этот человек родился в 1579 году в замке Аруэ. Он был не «немец по крови», как утверждает Александр Дюма, а родом из старинной лотарингской дворянской семьи, чьи земли лежали между Францией и Люксембургом.
С его фамилией связана одна легенда. Вот она в том самом виде, в каком ее представил сам Франсуа де Бассомпьер в своих записках, написанных в тюрьме и получивших название «Журнал моей жизни».
Жил был некто граф д’Оржвилье, которому однажды по возвращении с охоты пришла фантазия войти в комнату, находившуюся над главными воротами его замка и давно не отпиравшуюся. Он нашел в ней женщину, лежавшую на кровати превосходной работы и застланной удивительно тонким бельем. Женщина эта была прекрасна, и так как она спала или притворялась спящей, то граф решил остаться в комнате.
Прекрасная незнакомка не рассердилась на графа за то, что он ее потревожил. Напротив, она обещала появляться в этой комнате каждый понедельник (а это случилось именно в понедельник), но потребовала, чтобы это оставалось тайной, и предупредила, что если кто-нибудь узнает об их любви, то он навсегда ее потеряет.
Их связь продолжалась пятнадцать лет, а красавица все оставалась молодой и прелестной. Но на земле нет прочного счастья, и счастье графа кончилось, как все имеет обыкновение кончаться. Да, граф тщательно хранил тайну, но графиня, заметившая, что каждый понедельник ее муж надолго уходит куда-то, решила наконец узнать в чем дело. Она проследила за мужем и увидела свою соперницу. Но графиня не захотела будить графа, она сняла свой ночной чепец, положила его на виду рядом с постелью и тихо вышла.
Фея (красавица была, несомненно, феей), проснувшись, громко вскрикнула, увидев чепец. Проснулся и граф и тут же узнал чепец своей супруги. Тогда фея, обливаясь слезами, сказала, что все кончено, что они больше никогда не увидятся, так как судьба повелевает ей удалиться. Но так как у графа было три дочери, она подарила ему три талисмана, которые должны были принести счастье тому семейству, которое будет им обладать. При этом она предупредила, что если кто-нибудь похитит талисман, то на него обрушатся всевозможные несчастья. После этого она обняла графа в последний раз и исчезла.
Тремя талисманами, оставленными феей, были бокал, кольцо и ложка.
Граф выдал замуж своих дочерей и каждой дал по имению и талисману. Старшая вышла замуж за господина де Круа, получила бокал и имение Фенестранж; вторая — за господина де Сальма, получила кольцо и землю Фислинг; третья сделалась супругой де Бассомпьера, получила ложку и землю Оржвилье. Талисманы хранились в трех аббатствах, пока дети сестер были маленькими; в Нивеле хранился талисман де Круа, в Ремиркуре — талисман де Сальма, в Эпинале — талисман де Бассомпьера.
Но так уж получилось, что господин де Панж, зная эту историю, похитил кольцо у де Сальма во время пирушки и надел его себе на палец. И тогда сбылось предсказание феи. Де Панж, имевший прекрасную жену, трех красавиц дочерей, вышедших замуж и любивших своих мужей, и кроме прочего сорок тысяч ливров годового дохода, по возвращении из Испании, куда он ездил сватать своему государю дочь короля Филиппа II, нашел свое имение разоренным, дочерей — оставленных мужьями, а жену — беременной от монаха-иезуита. Де Панж умер от горя, но перед смертью сознался в воровстве и отослал кольцо его владельцу.
Маркиза д’Арве из дома де Круа, показывая однажды бокал, уронила его, и он разбился вдребезги. Маркиза собрала осколки и положила их в футляр, сказав: «Если я не могу иметь его целым, сберегу, по крайней мере, его осколки». На другой день, открыв футляр, она нашла бокал снова целым.
Франсуа де Бассомпьер, как мы сказали, владел ложкой, и так как в то время все очень верили всяким чудесам, то счастье, сопровождавшее его как на войне, так и в любви, объясняли действием именно этого талисмана. Впрочем, он и без талисмана был одним из самых страстных в отношении к женщинам и самых благородных вельмож своего времени.