— Не учи ученого. Не надо меня недооценивать. Ты делаешь то, что считаешь нужным, да? У тебя свой интерес, своя логика.
Ну так и у меня она есть. Кому же не хочется получить себе местечко под солнцем, да еще устроиться на нем с полнейшим комфортом?
— Эх, Кварок, ты не понимаешь, во что ввязываешься, — сказал Гасси, помолчав. Он хотел быть грозным, таинственным и внушать ужас, но частые позывы к рвоте сводили на нет его усилия.
Глядя на него, шпик почувствовал себя сквернее некуда. На несколько мгновений оба застыли в напряженных позах, всеми силами пытаясь не оконфузиться. Каждый стремился произвести впечатление на соперника своей несгибаемостью и крепкими нервишками.
Фум стоял поодаль и бровью не вел.
Я наблюдал за этим противостоянием, думая, что первым проблююсь именно я. Нет, ошибся. Первым был Гасси. Наклонившись, он выплеснул из себя поток серо-буро-малиновой пакости и со стоном проклял все на свете.
— Ага-га! — проорал торжествующе Кварок Лейс И проблевался следом. По его животу потекла жидкая мерзость. Стирая ее, Кварок выл, словно пес, которому прищемили хвост.
Я закрыл рот обеими руками и зажмурился, стараясь думать о том, что не могло вызвать у меня отвращения. Но, как назло, в голову лезли дохлые крысы, громадные разлапистые тараканы, тухлое мясо с щедрой россыпью белых опарышей.
— Все, с меня хватит! — прокричал Гасси и ринулся бежать из священной обители зловония.
Фум — следом, но он не побежал, а торжественно зашагал за улепетывающим хозяином.
При этом бросил многозначительный взгляд на шпиона. Кажется, у монстра были к нему претензии личного характера.
30
Отплевавшись, Кварок Лейс посмотрел по сторонам расфокусированным взглядом. Мне казалось, он вот-вот меня заметит. Ничего не стоит сделать шаг в сторону и увидеть двух спригганов, спрятавшихся в чуланчике.
Я стоял ни жив ни мертв и одной рукой удерживал Шиолу от падения. Она сильно смахивала на бревно.
Кварок, ругаясь, стер с лица дождевую влагу и ринулся к выходу.
Я задергался.
Наша миссия близка к провалу. План предусматривал, что мы будем следить за Гасси и выясним, где расположено логово Жженого. Все это, конечно, замечательно, но как следить за кем-то, когда один из нас всеми силами изображает заготовку для Пиноккио?
Надо было принимать какое-то решение. Не привыкший думать темпоральными категориями, я нервничал — и, как потом выяснилось, напрасно. Мне казалось, я упускаю обалденную возможность прямо сейчас добраться до самого сердца зловещей тайны.
Так. Шиола не в настроении. Сколько она пробудет в обмороке, я не знаю. Следовательно, вдвоем следить за Гасси и Фумом мы не можем.
Вывод — надо идти мне одному. Надеюсь, если оставить взломщицу здесь на некоторое время, она ничего не натворит?
Тут меня осенило. Кварок будет последним дураком, если не воспользуется случаем и не пойдет по следу Гасси и его большого дружка. И именно сейчас он это и делает — дует по следу, опустив морду к самой земле. Кварок, он такой.
Решено, подумал я, выскакивая из чуланчика. Шиолу я пристроил как можно удобнее. Взял самый чистый чурбачок, какой только нашелся поблизости, и усадил на него девицу. Убедившись, что Шиола не возражает, я тоже уподобился ищейке и помчался по следу.
Дождь — плохо. Квартал Мертвецов ив лучшие времена не изобиловал веселыми толпами, в которых можно весело затеряться, а сейчас и подавно. Мрачные пространства совершенно обезлюдели.
Как только я выбрался из аппендикса, образованного заброшенными и заваленными мусором трущобами, то увидел вдалеке Гасси и Фума. Большой и маленький тащились медленно, словно на дождь им было наплевать.
Проклятье! Они знали, что Кварок пойдет следом, и решили поиграть с ним в кошки-мышки.
Отлично. А мне-то что делать?
В десяти метрах впереди ковыляет шпик. Он умело использует густую пелену воды и окружающий ландшафт. Кварок сливался с местностью, притворяясь то каменной кладкой, то поилкой для лошадей, то полуразрушенной статуей духа-хранителя у чьих-то ворот. И все равно — те двое парней все знали. Они позволили Лейсу следить за ними, готовя какой-то трюк.
Самый лучший выход для меня -' воспользоваться старыми добрыми крышами. Дома в этом секторе квартала стояли близко, так что перепрыгивать с одного на другой было легко. Дважды я поехал на мок-
рой черепице, но отделался только разрывом сердца и избежал неприятностей в последний момент. И тут не обошлось без фокусов!
Наконец я остановился, чтобы укрыться за широкой печной трубой.
Гасси и Фум к тому времени добрались до перекрестка, где жизнь почти что бурлила. Народ занимался в основном тем, что носился взад-вперед. Туземцам было плевать на непогоду. Время — деньги, говорят гномы.
О чем-то беседуя, Гасси и Фум задержались у бровки тротуара. Кварок сократил расстояние до каких-то пяти метров и спрятался за большими мусорными баками на углу дома. На крыше этого дома находился я. При желании я мог бы плюнуть шпиону на макушку, и тот подумал бы, что это только дождь.
С западной стороны грохотали, приближаясь к перекрестку, три тяжелогруженые фуры. Черно-красные полосатые тенты выплыли из дождя, мокрые лошади яростно пробарабанили копытами по брусчатке. Караван спешил. Свистели кнуты, здоровенные возницы блажили, заставляя зевак разбегаться.