ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Те же, алькад, альгвасилы.
Дон Цезарь
(алькаду)
Прошу вас занести немедля в протокол…
Дон Саллюстий
(указывая алькаду на дона Цезаря)
Что Маталобос здесь известный.
Дон Цезарь
(в изумлении)
Что за шутки!
Дон Саллюстий
(в сторону)
Все будет спасено, коль выиграю сутки.
(Алькаду.)
При ярком свете дня врывается он в дом.
Арестовать его! Тут и грабеж и взлом!
Альгвасилы хватают дона Цезари за шиворот.
Дон Цезарь
(взбешен; дону Саллюстию)
Покорный ваш слуга, сеньор! Вы лжете славно!
Алькад
Но кто ж позвал нас?
Дон Саллюстий
Я.
Дон Цезарь
Да это презабавно!
Алькад
Он смеет рассуждать?
Дон Цезарь
Я — Цезарь де Басан.
Дон Саллюстий
Он — Цезарь де Басан? Вот дерзостный обман!
Снимите плащ с него: у ворота, пониже,
«Саллюстий» вышито, — вы видите?
Альгвасилы срывают плащ, алькад его рассматривает.
Алькад
Да, вижу.
Дон Саллюстий
Колет же, что на нем…
Дон Цезарь
(в сторону)
Судьба играет мной!
Дон Саллюстий
.
..
Дон Цезарь
(в сторону)
Судьба играет мной!
Дон Саллюстий
…У графа Альбы был украден им весной.
(Указывая на герб, вышитый на отвороте левого
рукава.)
А вот и герб его.
Дон Цезарь
(в сторону)
Да тут не колдовство ли?
Алькад
(рассматривая герб)
Две башни золотых.
Дон Саллюстий
Да. На лазурном поле.
Дон Цезарь пробует вырваться; при этом у него из кармана
падает несколько червонцев. Дон Саллюстий указывает алькаду,
чем набиты карманы дона Цезаря.
Смотрите, золотом карман его набит.
Кто деньги держит так? Разбойник иль бандит!
Не дорожат казной беспутные бродяги.
Алькад
(качая головой)
Гм, гм…
Дон Цезарь
(в сторону)
Попался я!
Альгвасилы обыскивают его и отбирают деньги.
Альгвасил
А здесь еще бумаги.
Дон Цезарь
(в сторону)
О письма нежные! А я-то их берег!
Алькад рассматривает письма.
Дон Саллюстий
(обращая его внимание на надписи на письмах)
Все к графу Альбе.
Алькад
Да.
Дон Цезарь
Но…
Алькад
Случай нам помог:
Попался в руки к нам разбойник знаменитый.
Альгвасилы
Вот счастье-то!
(Связывают дону Цезарю руки.)
Альгвасил
(входя, алькаду)
Сеньор, в саду лежит убитый!
Алькад
Но кто ж убийца?
Дон Саллюстий
(указывая на дона Цезаря)
Он.
Дон Цезарь
(в сторону)
Ну, мне не повезло…
И надо ж, чтоб дуэль случилась, как назло!
Дон Саллюстий
Вошел со шпагой он.
(Поднимает брошенную доном Цезарем шпагу и
показывает ее алькаду.)
Взгляните.
Алькад
(рассматривает шпагу)
Все понятно.
Улики налицо: вот свежей крови пятна.
Свести его в тюрьму!
(Дону Цезарю.)
Ступай, не рассуждай.
Дон Саллюстий
(дону Цезарю, которого уводят альгвасилы)
Ну, Маталобос, в путь!
Дон Цезарь
(делая шаг к нему и глядя на него в упор)
Какой вы негодяй!
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
ТИГР И ЛЕВ
Та же комната. Ночь. На столе лампа. При поднятии занавеса
Рюи Блаз — один. Длинный черный балахон скрывает его
одежду.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Рюи Блаз
Итак, конец мечтам, исчезло сновиденье!
Я целый день блуждал по улицам в смятенье, —
И вот уж день прошел. В вечерней тишине
Спокойней дышится и думается мне.
Уж скоро ночь на все набросит покрывало.
Мне верить хочется, тревога миновала.
Вот я пришел домой: спокойно все кругом,
Немые наверху заснули крепким сном,
Вся мебель на местах, все заперто, и стены
Не ждут опасности и не таят измены.
Наверно, до нее достигла весть моя:
Мой паж — он предан мне, не сомневаюсь я;
Дон Гуритан вполне доверия достоин,
Коль речь идет о ней. Могу я быть спокоен.
О, дай поверить мне, всеправедный господь,
Что происки врага сумел я побороть,
Что больше не грозит ничто моей святыне,
Что за нее дрожать не должен я отныне
И порвана навек губительная сеть.
Мария спасена — мне можно умереть.
(Достает спрятанный на груди флакон и ставит его
на стол.)
Презренный, ты умрешь! Смерть будет искупленье
За совершенное тобою преступленье.
Ждет бездна темная! Настал последний срок!
Умри в чужом углу, поруган, одинок!
(Распахивает черный балахон, под которым видна
ливрея, та самая, что была надета на нем в первом
действии.)
Пусть будет саваном тебе твоя ливрея!..
А если явится желанье у злодея
На жертву жалкую прийти сюда взглянуть?.
.
Ему я прегражу ужасный этот путь!
(Загораживает потайную дверь креслом, затем
возвращается к столу.)
Наверное, мой паж застал дон Гуритана:
Когда он уходил, совсем ведь было рано.
(Устремляет взгляд на флакон.)
Хоть тут распоряжусь я сам своей судьбой
И крышку гроба сам захлопну над собой.
Прибегну смело я к заветному напитку —
Сам выбрал казнь свою и сам назначил пытку.
Я утешать могу себя теперь одним:
Мне помешать нельзя — конец неотвратим.
(Падая в кресло.)
О боже, боже мой! Она меня любила!
Что, если б счастие для нас возможно было?
(Закрывает лицо руками и рыдает.)
О боже, помоги, мне не хватает сил!
(Подымает голову и, как безумный, смотрит на
флакон.)
Тот, кто мне продал яд, вдруг у меня спросил:
«Какой сегодня день?» А я забыл, не знаю…
Где я и что со мной — я плохо понимаю.
Как голова болит! Сжимает мне виски,
Как будто взяли их в железные тиски.
Людской жестокости нельзя найти предела.
Вы умираете — и никому нет дела…
Мне тяжко. Но меня любила ведь она?
Нельзя нам возвратить исчезнувшего сна,
Нельзя схватить рукой мелькнувшее мгновенье.
Еще я чувствую и уст прикосновенье
К пылающему лбу и взор небесный твой. —
И должен навсегда расстаться я с тобой!
Улыбка милая, руки твоей пожатье,
И легкие шаги, и нежный шелест платья —
Все для меня прошло и скрыто вечной тьмой,
И больше никогда…
(С тоской протягивает руку к флакону.)
В ту минуту, когда Рюи Блаз судорожно сжимает флакон, дверь в
глубине открывается. Появляется королева; на ней белое
платье и поверх него мантилья темного цвета с капюшоном,
который, будучи откинут на плечи, позволяет видеть ее бледное
лицо. Она ставит на пол потайной фонарь, потом быстро
направляется к Рюи Блазу.