Фарр машинально подумал, протирая глаза: «Мардиб сегодня будет говорить большую проповедь, а ученикам… Так.
Некогда в этот день Провозвестник Эль-Харф прочел первые сурьи — стихи своей Книги ученикам, затем разнесшим правду о Предвечном и Незримом по благословенным Полуденным землям. В Саккареме ходила легенда, что изначально Провозвестник читал Книгу открывшейся ему божественной мудрости дикому степному коню, ибо люди не желали прислушиваться к словам незнакомого учения. Умный конь передал слова Эль-Харфа другим лошадям, и с тех пор резвые скакуны считаются лучшими друзьями людей они поняли, что коли человек обладает столь великим познанием, какое изложено в Книге, то лишь ему надлежит владеть миром и всеми тварями земными.
Фарр машинально подумал, протирая глаза: «Мардиб сегодня будет говорить большую проповедь, а ученикам… Так. Ничего сегодня не будет».
Он внезапно вспомнил вчерашний кошмар. Поднимающиеся к небу над Шехдадом языки огня, безумных мергейтов, грохот обрушивающихся стен…
Какое счастье, что Ясур оказался рядом! Не будь подле Фарра грубоватого однорукого старика, все могло повернуться по-другому.
— Поднимайся, — донесся из темноты знакомый голос храмового сторожа. — Мне кажется, что спали мы очень долго. Рассвет давно миновал, да и полдень наверняка позади.
— Аладжара жалко, — вздохнул Фарр. — Почему он убежал? Наверное, снова попался мергейтам или погиб в пожаре.
— Может, и так, — буркнул Ясур, и Фарр почувствовал, как старик шевелится где-то неподалеку. В подвале храма стояла непроглядная темень, нельзя было рассмотреть и собственной ладони, поднесенной к лицу.
Чиркнула по кремню огненная шоситайнская палочка, атт-Кадир на некоторое время зажмурился от вспыхнувшего перед глазами шарика пламени, коснувшегося фитиля лампы, но, привыкнув к свету, огляделся. Свет выхватывал поднимавшиеся над головой низкие каменные своды, скрепленные яичным раствором камни песчаника, какие-то бочки, стоящие по углам. Ну да, все правильно. Подвал шехдадского храма.
— Лестницу наверх завалило. — Ясур, кряхтя, встал, прихватил халат широким воинским ремнем, умело орудуя единственной левой рукой, мрачно посмотрел на саблю, лежавшую у стены, но трогать пока не стал.
— Нам, наверное, будет очень сложно выбраться. — Фарр кивком указал на обрушившиеся ступени лестницы, ведущей наверх. Всход загромождали камни и обломки деревянных балок. — Если застрянем в подполе, то, конечно, сможем протянуть несколько дней. В бочках вино, есть сухие фрукты… Кажется, в том углу, в корзинах. Когда придут наши, то, конечно, первым делом начнут восстанавливать храм и нас найдут. Только бы поскорее!
— Никто не придет, — огрызнулся Ясур, даже не глядя на Фарра. — Никто не бросится ради нас восстанавливать храм. Фарр, запомни: когда идет война, надеяться можно только на самого себя и милость Предвечного. Но поскольку Атта-Хадяс, да будет он благословен, сейчас нас не видит, попробуем выбраться сами.
— Каким образом?
Фарр атт-Кадир отлично помнил, как маленький Аладжар, которого они вместе с Ясуром спасли от озверевших мергейтов, убежал куда-то в город, потом сторож потащил своего мардиба в здание храма, накрепко запер почти неподъемным даже для обычного человека, не то что для однорукого, засовом дверь подвала и приказал сидеть тихо.
Так прошло много часов.
Сверху через каменную кладку доносились странный рев, потрескивание и громкие щелчки, будто полыхал громадный костер. Перепуганному Фарру сторож объяснил, что горит шехдадский храм, дом Атта-Хаджа. Мергейты его не поджигали, боясь рассердить чужое божество или просто потому, что не успели. Видимо, поднявшимся ветром занесло искры в раскрытые двери, начали тлеть поддерживающие потолок балки, потом все загорелось… Когда дерево выгорело, лишенный опоры купол рухнул, разрушая стены, и на месте некогда очень красивого здания теперь громоздилась неопрятная дымящаяся куча каменных обломков.
Задремавший Фарр проснулся ночью от невнятного грохота — смяв и вышибив дверь подвала, запрыгали по ступеням лестницы осколки мрамора и песчаника. Ясур только выругался шепотом, перевернулся на другой бок и снова заснул, а Фарр долго возносил Атта-Хаджу благодарственные молитвы.
— Выйти наружу? — Сторож огладил ладонью коротко стриженные седые волосы и хитро покосился на подопечного. — Проще простого, малыш. Извини, что я тебя так называю, хоть ты и мардиб. Нынче следует позабыть на время о титулах надо просто выжить. А для того чтобы выжить, нужны знания. Мне, например, точно известно, что отсюда есть еще один выход. Пойди сюда, помоги отодвинуть бочки.
— другой проход? — поразился Фарр. — Я не знал…
— Конечно, не знал. — Ясур плечом подталкивал неповоротливый бочонок, а Фарр изо всех сил тянул громадный деревянный сосуд на себя, отодвигая его от стены. — Знаешь, когда построили наш храм? Лет триста назад. В те времена набеги степняков были делом самым обычным. Вот строители и проложили подземный ход, выводящий за стену города. Конечно, стена тогда находилась ближе, чем теперь, но я уверен — мы вылезем отсюда в чей-нибудь сад или подвал.