Я огляделась.
Стоя на коленях, девушки связывали последних двух охранников.
Лана и Юта тоже были связаны, изо рта у них торчали лоскутья матерчатых кляпов.
— Сделаем их своими рабами? — спросила одна из девушек.
— Нет, — покачала головой светловолосая предводительница.
Задавшая вопрос девушка указала рукой на Лану и Юту.
— А с этими что делать? — спросила она.
— Ты же видишь, — ответила предводительница. — Они самые обычные кейджеры. Оставим их здесь.
Сердце у меня запрыгало от радостной надежды. Значит, это лесные разбойницы, которых называют женщинами-пантерами! Те самые, что живут на свободе, в диких северных лесах, нападают на мужчин и иногда делают их своими рабами!
Они, конечно, видели, как я сопротивлялась. Они поймут, что я не прирожденная кейджера! Они возьмут меня с собой! Теперь я стану свободной! Возможно, они каким-то образом даже помогут мне вернуться на Землю. Но в любом случае они непременно меня освободят! Они должны меня освободить!
Однако пока что, стоя со связанными за спиной руками, с кляпом во рту и веревочной петлей, наброшенной мне на шею, я мало походила на свободную женщину.
— Подтащите мужчин ближе к костру, — распорядилась предводительница.
— Да, Вьерна, — ответила одна из девушек.
Девушки начали стаскивать охранников к костру. Рты у мужчин также были заткнуты кляпами. Только один из них находился в сознании. Над ним, наклонившись, встала одна разбойница, держа у его горла охотничий нож.
Некоторые девушки, подойдя поближе и присев, заглядывали в лица мужчин и обменивались насмешливыми замечаниями.
Я была восхищена той быстротой и бесшумностью, с которой они появились из темноты и взяли в плен охранников, управившись с ними так просто, словно это были женщины, а не мужчины.
Однако я тоже была связана.
Высокая светловолосая предводительница, Вьерна, в плотно облегающих ее стройное тело шкурах лесных пантер и с золотыми украшениями на руках и на шее, горделиво подошла к лежащей на земле Лане и копьем повернула ее лицом к себе.
— Ты хорошо танцуешь, — заметила она. По телу Ланы пробежала крупная дрожь. Вьерна посмотрела на нее с презрением и пнула ногой в бок.
— Кейджера! — процедила она сквозь зубы. После этого она подошла к Юте и точно так же пнула ее ногой, приговаривая:
— Рабыня! Кейджера!
Лана разрыдалась. Юта не издала ни звука, только на глазах у нее, я видела, заблестели слезы.
— Рассадите мужчин вокруг костра и привяжите их спиной друг к другу! — распорядилась Вьерна.
Разбойницы — их было человек пятнадцать — быстро выполнили приказ, принеся из фургонов кожаные ремни. Я поняла ее замысел: когда рассветет, издали будет казаться, что охранники по-прежнему пируют у костра.
Вьерна подошла ко мне.
Предводительница женщин-пантер внушала мне страх. Она была высокой и сильной. В ее варварской красоте ощущалась какая-то кошачья грация и высокомерие. Она казалась величественной и хищной в своих плотно облегающих шкурах и простых золотых украшениях.
Наконечником копья она уперлась мне в горло.
— Что будем делать с рабынями? — спросила одна из девушек.
Вьерна оглядела всех своих пленниц по очереди.
— Снимите с нее рубаху, — указала она на Юту, — и привяжите этих двух рабынь у ног их хозяев.
С Юты сорвали невольничью тунику, и веревками, наброшенными девушкам на шею, привязали их к ногам охранников.
Копье Вьерны продолжало упираться мне в горло.
Она долго смотрела мне в глаза.
— Кейджера, — наконец процедила она сквозь зубы.
Я отчаянно замотала головой: нет! Нет!
Некоторые из разбойниц принялись грабить фургоны, забирая с собой еду, деньги, одежду, ножи — все, что могли унести.
Вскоре они были готовы снова отправиться в путь.
Пришедшие в сознание охранники изо всех сил пытались освободиться, но кожаные ремни надежно удерживали их на месте.
Издалека должно было казаться, будто они спокойно сидят у костра рядом с лежащими у их ног невольницами.
В ночи ясно виднелись огни разбросанных на лугу костров, от одного из которых доносилось пение охранников.
Связанные мужчины отчаянно пытались ослабить ремни на руках. Думаю, это происшествие не обнаружится раньше наступления утра.
— Раздеть ее! — приказала Вьерна.
Я замотала головой: нет! Не нужно!
Через секунду сорванная с меня туника упала на землю. Теперь я стояла среди разбойниц обнаженная, как обычная рабыня.
— Бросьте ее рубаху в огонь! — скомандовала Вьерна.
Мгновение — и сорванная с меня туника исчезла в языках пламени. Теперь ее нельзя будет использовать в качестве образца моего запаха для домашних, прирученных слинов, специально натасканных для охоты за беглыми рабами.
— Подбросьте еще хвороста в костер! — распорядилась Вьерна и, отвернувшись от меня, с гордо поднятой головой подошла к связанным мужчинам.
В пляшущем свете вспыхнувшего костра она казалась особенно хищной и дерзкой. Держась с презрительным высокомерием, она словно дразнила охранников своей дикой красотой и одновременно пугала острием направленного на них копья.
В пляшущем свете вспыхнувшего костра она казалась особенно хищной и дерзкой. Держась с презрительным высокомерием, она словно дразнила охранников своей дикой красотой и одновременно пугала острием направленного на них копья.