— Тебе нравится твой ошейник? — поинтересовался выделяющийся своим ростом мужчина.
Руки у меня невольно потянулись к горлу.
Мужчина повернул меня к себе и расстегнул у меня на блузке верхнюю пуговицу. Я почувствовала, как он вставил ключ в замок надетой мне на шею металлической полосы. Мягко щелкнула пружина.
— У тебя, конечно, будет другой ошейник, — сказал мужчина, протягивая снятую с меня полоску металла стоящему рядом человеку.
Я стояла, теребя в руках свою сумочку.
— Отпустите меня, пожалуйста, — пробормотала я. — У меня есть деньги. Вот, здесь. И драгоценности. Возьмите! У меня есть еще. Все они — ваши. Отпустите меня, прошу вас!
Я раскрыла сумочку и вложила в руки мужчине пачку денег и пригоршню драгоценностей. Он посмотрел на них и отдал стоящему рядом человеку. Они были ему явно не нужны.
Я обреченно уронила голову.
Мужчина поднял мою левую руку и снял с нее часы.
— Они тебе больше не понадобятся, — сказал он, протягивая часы кому-то у себя за спиной.
Я успела заметить, что стрелки показывают без четверти шесть.
Разгружавшие машину люди начали снимать крышки со сложенных у люка корабля больших деревянных ящиков.
Меня охватил ужас.
Внутри каждого ящика находилась девушка, привязанная ко вделанным в доски металлическим кольцам. Все девушки были обнажены. Все были без сознания. Рты у них были заткнуты кляпом, а горло стягивали железные ошейники.
Мужчины отвязывали девушек, снимали с них ошейники, вытаскивали изо рта кляпы и застегивали у них на левой лодыжке нечто напоминающее полоску фольги или какого-то мягкого металла. После этого находящихся без сознания девушек стали переносить на корабль.
Я закричала и бросилась бежать.
Какой-то мужчина поймал меня за руку. Я выхватила из сумочки разделочный нож и полоснула им державшего меня по плечу. Мужчина вскрикнул и схватился рукой за рану. Его туника быстро влажнела от крови. Я вырвалась и снова побежала, но люди в черных одеяниях уже окружили меня плотным кольцом. Я замахнулась, готовясь ударить ножом каждого, кто посмеет ко мне приблизиться, но тут меня каким-то непонятным образом словно парализовало. Все тело онемело, и меня захлестнула волна боли. Я даже пальцем не могла пошевелить. По щекам у меня побежали слезы. Люди в черных туниках отобрали у меня нож и подтащили меня к рослому мужчине.
Люди в черных туниках отобрали у меня нож и подтащили меня к рослому мужчине.
Я подняла на него залитое слезами лицо. Он убирал в карман небольшой плоский предмет, напоминавший карманный фонарик.
— Боль скоро пройдет, — сухо поставил меня в известность мужчина.
— Пожалуйста, — бормотала я. — Прошу вас!
— В своей ярости ты была просто великолепна, — добавил он.
Я смотрела на него, не в силах отвести глаза.
Рядом, с кривой усмешкой на лице, стоял человек, которого я полоснула по плечу ножом.
— Пойди, пусть тебе перевяжут руку, — сказал ему рослый мужчина.
Человек согласно кивнул, еще раз усмехнулся и направился к грузовику.
К нам подошел один из людей, обслуживавших малый — тот, что меня преследовал, — черный дискообразный корабль.
— У нас мало времени, — сказал он. Рослый мужчина кивнул. Он не спешил, не казался чем-то обеспокоенным.
— Стань прямо, — приказал он мне. Его тон был мягким, но не терпел возражений.
Я постаралась выпрямиться. Тело едва повиновалось. Шок от боли еще не прошел.
Человек прикоснулся рукой к продолжающей кровоточить царапине у меня на плече, оставленной веткой, на которую я напоролась, затем приподнял мне подбородок и внимательно осмотрел царапину у меня на щеке.
— Это нехорошо, — с неудовольствием заметил он. Я промолчала.
— Принесите заживляющую мазь, — распорядился он, обернувшись к кому-то из помощников.
Через минуту принесли какую-то склянку, и мужчина нанес мазь на обе мои царапины. Мазь была без запаха. К моему удивлению, впиталась она почти мгновенно.
— Тебе следует быть более осторожной, — предупредил мужчина.
Я по-прежнему молчала.
— Ты могла выколоть себе глаз или нанести тяжелое увечье. — Он протянул склянку своему помощнику. — Но не беспокойся: после этой мази от твоих царапин не останется и следа.
— Отпустите меня! — воскликнула я. — Пожалуйста, отпустите!
— У нас мало времени, — напомнил человек в черной тунике.
— Принесите ее сумочку, — со спокойной вежливостью распорядился рослый мужчина.
Ему подали сумочку, валявшуюся на траве там, где я ее бросила, когда попыталась бежать.
— Может, тебе интересно узнать, каким образом нам удавалось следить за твоими перемещениями? — спросил мужчина.
Я молча кивнула.
Мужчина вытащил из моей сумочки плоский предмет.
— Как ты думаешь, что это? — спросил он.
— Моя компактная пудра, — ответила я.
— Нет, — рассмеялся мужчина. — Во всяком случае, здесь не только пудра.
Он перевернул пудреницу и отвинтил закрывающую ее нижнюю сторону крышку. Внутри находился крошечный цилиндр, впаянный в миниатюрную серебристого цвета плату, покрытую тончайшими медными волокнами.
— Этот прибор, — продолжал мужчина, — передает сигнал, который наше оборудование способно уловить на расстоянии более ста миль. Такой же прибор, — он снова рассмеялся, — мы установили под днищем твоей машины.