— Я не понял, — нахмурился Пашка, — а почему за его глаз так дорого платят, да и почему глаз, а, например, не за язык или сердце?
— А потому, — гном наставительно поднял палец, на котором покачивалось прицепившееся колечко лука; Храбр задумчиво на него посмотрел и просто стянул зубами, — а потому, что уже очень многие и рыцари, и волшебники, да и дружина лично его величества пытались убить эту гадину. Да только ничегошеньки у них не вышло, остались от них одни доспехи да штаны иногда.
Снова задумчивое молчание. Тигр все-таки устроил голову на моей правой ступне, и она начала затекать под ее весом.
— А ведь этот гад даже сытый иногда попросту может пролететь над нами да и плюнуть огнем куда-нибудь, а от драконьего огня, как известно, даже камни горят, коли он захочет. А что касаемо глаза, так он у него всего один остался, и гадина скорее сдохнет, чем с ним расстанется и окончательно ослепнет. Ну а слепой дракон, даже и живой, уже не опасен так, как зрячий.
Я некстати вспомнила Кошу, он и впрямь мог менять интенсивность пламени так, чтобы сжечь только то, что хотел, и не тронуть остального.
— Так-то вот… а вы, как я понял, решили рискнуть и выйти против него один на один?
— Пожалуй, да.
— Так-то вот… а вы, как я понял, решили рискнуть и выйти против него один на один?
— Пожалуй, да. Только что тебе-то с того? — спросил Паша.
Я одобрительно жевала пучок лука.
— А то: возьмите меня с собой, авось пригожусь. Вы-то небось и не знаете, где он живет, да когда спит, и чем его пронять можно.
— А ты, значит, знаешь? — усмехнулся Пашка.
Гном приосанился.
— Каждый раз, как шли убивать ящерицу, я следил за боем да примечал его слабые места, повадки, а раза два так и вовсе побывал в его пещере, так что знаю, что ведет в нее не только главный вход, но и еще один, помельче да подоступнее.
— Сколько? — спросила я, глядя в его хитро прищуренные глаза.
— Так треть.
Под столом зашевелился тигр, возмущенный суммой, а в ногу, с которой убрали вес, тут же вонзились тысячи тонких иголочек. Лицо сильно перекосило, я изо всех сил старалась не шевелиться.
— Да ладно, ладно, и четверти хватит, — заволновался гном, наблюдая за моими гримасами.
Тигр тут же попытался положить голову обратно. Нога сдвинулась. Я чуть не заорала, пиная его второй ногой.
— Уговорили, одна пятая.
Я засопела и кое-как кивнула. Гном расцвел в улыбке:
— Ну вот и договорились.
Ногу начало потихоньку отпускать.
ГЛАВА 9
Домой мы ввалились с кучей покупок, сделанных на рынке и в порту в сущности на последние деньги. Кошу я нашла в своей комнате лежащим на кровати с разбухшим от обжорства пузом. С совершенно счастливым выражением на мордочке он наблюдал, как в углу под потолком паук плетет паутину, одна муха, кстати, уже поспешила туда угодить. Сев рядом, я все ему рассказала, стараясь смягчить то обстоятельство, что мы идем убивать его собрата.
— Какой кошмар! — Коша с трудом сел и возмущенно на меня уставился. — Он же дракон, пусть и не очень обученный манерам, но дракон! Вы… а мы… а ты!..
Я только пожала плечами.
— Он слишком многих уже сжег, съел, да и просто испугал, его надо наказать.
— Но не убивать и не ослеплять же!
— Посмотрим.
Коша тут же успокоился. Раз уж я сказала «посмотрим», значит, я что-нибудь придумаю, а потому он опять лег на спину и принялся наблюдать за паучком.
— Тебе муху не жалко?
— Жалко, — кивнул он, — но в душе я тоже охотник, а потому мне надо учиться. Да, кстати, Нита же обещала тебе кучу золота, если ты ее переделаешь в человека, так чего ты мучаешься?
Я со вздохом легла рядом с серебристым Кошкой, прижавшись к его пузу щекой.
— Для того чтобы достать все нужные ингредиенты, придется довольно долго лазить по разным местам. Многое, возможно, придется покупать, так что это дело не одного дня.
— А, ну тогда понятно.
Очередная муха попала в паутину и возмущенно там забилась, злобно жужжа.
Мы вышли ранним утром. Коше пришлось поднимать меня чуть ли не пинками, а потом он еще долго издевался надо мной, поливая меня спящую холодной водой из кружки, после чего с визгом улепетывал по всему дому от летящих за ним подушек.
Целых трех, между прочим, и с заклинаниями левитации.
Гном уже ждал нас на улице, придерживая рукой трех серых лошадок, похожих одна на другую как три капли воды.
— Позаимствовал на время, — хмуро сообщил Храбр и забрался на крайнюю справа.
Мы с Пашей поделили остальных. Коша, все еще дуясь, залез в седло к Пашке, держась лапками за луку седла.
— Поехали? — спросила я, но гном не отвечал, он смотрел на машущую нам из окна Ниту, выпучив глаза и открыв рот. — Хочешь превратиться в лягушку? — вкрадчиво прошептала я, вертя между пальцев искристый серебряный шарик с зелеными разводами.
Гном ошарашенно перевел на меня взгляд и отрицательно мотнул головой, как загипнотизированный уставившись на сгусток волшебства.
— Тогда будь паинькой и никому не рассказывай о ней.
— О ком? — немного пришел в себя гном, строя удивленные глаза.
Я одобрительно кивнула, и шарик с шипением погас в моих ладонях.
За ворота нас выпустили сонные стражи, лишь только мы объяснили, зачем, собственно, едем. Один из них даже, по-моему, перекрестил нас напоследок, после чего тяжелые створки сомкнулись за нашими спинами и мы остались одни в укутанной туманом степи с тонкой кромкой чернеющего леса на горизонте.