Ведьма подняла лицо и с надеждой заглянула в эти темные, завораживающие глаза. Привстав на цыпочки, взяла ладонями лицо и нашла его оказавшиеся теплыми и умелыми губы…
Когда случай и взаимная симпатия толкают двоих в объятия друг друга — это одно. Но когда эти двое еще и обладают Даром… о-о, это не просто единство двух прекрасных и обжигающих молодых тел, это то единение, что способно вновь и вновь сотрясать миры в неистовом сплетении, и давать им расцвести в сладкой истоме…
Глава 12
Утро едва вызолотило снег первыми лучами светила, а на крыльце маленького домика стояла молодая женщина с шальными от счастья глазами и с одной ей понятными чувствами провожала взглядом вскоре исчезнувшую в лесу одинокую фигуру в черном плаще. Подышав еще немного свежим морозным воздухом, одуряюще ударившим в легкие после жаркой и сладкой ночи, она томно потянулась, зевнула, и наконец вернулась в тепло избы.
Если бы кому-то пришло в голову проследить ее дальнейшие действия, то этот кто-то был бы чрезвычайно удивлен. Ведьма закружилась в медленном танце, слабо покачиваясь и напевая песенку, оказавшуюся вовсе не песенкой. Мало-помалу ее облик изменился, и вот посреди избы уже стоит не прежняя темноволосая девица, а… не будем забегать вперед.
Преобразившаяся ведьма мельком глянула в зеркало, показала язычок своей ставшей еще привлекательнее мордашке, и запросто, одним повелительным движением мизинца заставила открыться крышку погреба. Она легко порхнула туда и почти сразу же вышла наверх, держа в невидимом магическом коконе изломанное и застывшее тело настоящей, прежней ведьмы.
Несколько мигов она рассматривала обезображенное в муках лицо, страшные следы пыток на истерзанном теле, а затем опустила свою ношу посреди комнаты.
— Да, правду говорят, что эти хумансовские мужчины думают не головой, а тем местом, что у них между ног.
Она вновь потянулась, с чувством провела ладонями по своему стройному телу и улыбнулась.
— Правда, это было весьма недурственно — давненько у меня в постели не было сильного волшебника. — мурлыкнула она. Затем вздохнула с почти сожалеющим видом, вновь вспомнив… тут она решительно затрясла своей прелестной белокурой головкой, изгоняя из памяти вновь и вновь всплывающее сладкое наваждение, и принялась за работу.
Из погреба было добыто несколько подозрительных баночек и глиняный горшок. Принюхавшись к его содержимому — не пропало ли? — колдунья поморщилась, брезгливо передернувшись, и занялась своим грязным и нелегким делом…
***
— Да что же это за издевательство? — сквозь зубы проворчал Valle, уже в который раз поднимаясь на ноги. Ничем не примечательная полянка в вечно сумеречном мире , описание и месторасположение которой удалось выхватить из почти забытых воспоминаний демонической леди, оказалась с сюрпризом.
Десятка два шагов в поперечнике, несколько почти полностью утонувших в земле валунов на одной стороне, и проступающий в тумане нереальности лес вокруг. Однако здесь, почти посередине поляны, ощущалась этакая неприметная, махонькая неправильность. Пространство и время делали тут мизерный, заметный только знающему, зигзаг. Сам молодой маг был уверен, что проходил тут пару раз и даже не заметил ничего.
Полсотни тонких прутиков с натянутыми меж ними цветными нитями дрожали, обозначая сходящуюся к центру изломанную спираль. Присмотревшись еще раз, Valle плюнул с досадой, пожал плечами и опять задумался. Все известные методы обнаружения и исследования, включая и магические, не годились тут просто никуда — лишь прапрадедовский метод веревкой от колышка к колышку показал хоть что-то…
Усевшись прямо на так кстати обнаружившийся рядом валун, он задумался. Так и этак присматриваясь к видимой в магическом зрении картине, он облизнул пересохшие губы, не задумываясь достал фляжку, отхлебнул. Утерев губы рукавом (с тех пор, как матушка перестала гонять за это просто вопиющее нарушение этикета, поступать так стало даже как-то приятно), он по привычке набил табаком трубку и закурил.
Неужто придется отступить? Жаль — ведь интуиция просто-таки вопила, что тут нечто интересное! И даже ортогональная магия, изучению которой он добросовестно посвящал недолгие часы досуга, не показала ничего интересного — выяснилось некое расстояние, шага этак в два-три… Да, но от какого места и до какого?!!
С досады он глубоко затянулся и, чуть не поперхнувшись, выдохнул густую струю дыма в направлении центра поляны. И тут — о чудо! — воздух, невесомейшая из всех немагических субстанций, разбавленный табачным дымом, вдруг показал в себе тонкий лучик света, чуть косо падающий сверху на вдоль и поперек исследованный клочок сумеречного мира.
Вскочив и позабыв обо всем, молодой волшебник ринулся вперед как коршун на свою добычу. Действительно, на слегка истоптанной подстилке, кое-где поросшей тощими пучками травы, слабо виднелось пятно света. Но настолько слабо, что на такое обращаешь внимания не более, нежели на опавшие листья под ногами или дерево в густом лесу.
— Если это не оно, то я уж и не знаю… — пробормотал он, чувствуя, как куда-то глубоко провалились от волнения все внутренности, и встал на это место.