— Вот именно, сэр. Для меня это верный шанс. Но, кроме лицензии…
Она бросила взгляд на Шандру, и теперь моя супруга принялась милостиво кивать.
— Кроме лицензии, сэр, я хотела бы обладать эксклюзивным правом на рекламу изделия. Если миледи позволит использовать свое имя… разумеется, не бесплатно…
Кажется, у миледи возражений не имелось, и я понял, что скоро местные модницы будут щеголять в белье а-ля принцесса Киллашандра, а «Карден Ракель» обзаведется новым компаньоном. Но — не бесплатно, не бесплатно, как сказала Файт! Какую же плату возьмет с нее моя супруга?
Я спросил ее об этом. Шандра задумалась.
— Помнится мне, был один случай с Кассильдой… в те времена, когда ее не считали знаменитостью… Она говорила, что как-то раз, после удачного выступления, ее прокатили в карете с черными единорогами, с шампанским и грудами цветов… С тех дней началась ее слава! И если Файт устроит нам такую прогулку… скажем, по кольцевому шоссе вокруг столицы… Файт расцвела, вскочила из кресла и чмокнула Шандру в щеку.
— Карета, шампанское и цветы! Вы, я и капитан Френч вместо кучера!
Изумительно, миледи! Потрясающе! Вот только где бы разжиться единорогами? Такими, что приучены ходить в упряжке? Может, в поместьях короля? Или принца?
Мы посовещались еще немного, решив остановиться на шабнах — все-таки надо учитывать местный колорит, хотя бы в части тягловой силы.
Что до цветов и шампанского, то они на Малакандре не хуже, чем на Барсуме, а в выборе кучера мы оказались полностью оригинальны. С кем бы ни ездила Кассильда на черных единорогах, то был — клянусь! — не Старый Кэп Френчи, великий Торговец со Звезд!
ГЛАВА 11
После той очаровательной прогулки мы пробыли на Малакандре еще пару недель, посвятив их отдыху и развлечениям. Должен признаться, что в этом смысле столичный город не оставляет желать лучшего. Во-первых, Фотсвана лежит на восьмидесятом градусе северной широты, и здесь не столь жарко, как в южных степях, граничащих с пустынями. Во-вторых, окрестности столицы прелестны: парки с фонтанами и дворцами, озера среди древесных кущ, скалы с хрустальными водопадами, уединенные дорожки для верховых прогулок и довольно крутые холмы, где разбит городок аттракционов. В-третьих, здесь находятся резиденции короля, наследного принца и губернатора, и каждый держит свой двор — а как известно, придворным дамам и кавалерам подавай все самое лучшее. Вот почему в Фотсване самые лучшие отели, самые лучшие театры и самая лучшая кухня. Еще тут есть магазины — не огромные универмаги с роботами у прилавков, а крохотные лавчонки антикваров и ювелиров, где можно с легкостью просадить целое состояние. В одной из таких лавочек выставили часть моих панджебских изваяний (приобретенных, видимо, на аукционе), и я ее посетил, выбрав нитку розового жемчуга для Шандры. Владелец, почтенный Ван Рох Балеки, выглядел лет на тридцать, но было ему за девятьсот; он пережил двух малакандрийских королей и надеялся, что переживет третьего. Мудрый человек, должен заметить, и большой ценитель жемчуга-у него скопилось с полсотни ящиков ожерелий, браслетов и диадем, так как в последнее время жемчуг на Малакандре вышел из моды. Ван Рох был готов уступить мне половину с двадцатипроцентной скидкой, если миледи Киллашандра выйдет в свет в жемчужном колье — а лучше обвешанная жемчугом с головы до ног. По его мнению, это пробудит интерес к прекрасным древним традициям, когда жемчуг считался первой драгоценностью королей. Я заключил с ним сделку, и в тот же вечер мы с Шандрой собрались в балет. Она решила надеть платье с глубоким вырезом — розовые жемчужины отлично гармонировали с ее смуглой бархатистой кожей.
Нам предстояло смотреть «Месть капитана Рего», историю сложную и драматическую, так что я счел необходимым заранее просветить Шандру. Балет есть балет — прекрасное, но довольно условное искусство, и лучше, если вы знаете, что происходит в начале, посередине и в конце. Если вам ясен сюжет, вы с большей легкостью следите за ним и, уж во всяком случае, не приметесь хохотать, когда положено прослезиться.
Сам я не встречался с Филом Регосом с «Прекрасной Алисы», но, разумеется, знал о его трагических похождениях. Это случилось восемь тысячелетий тому назад — вполне достаточный срок, чтобы история Регоса облетела всю Галактику, вдохновив многих романистов и драматургов. Но, кроме литературных интерпретаций, у меня имелись объективные данные о случившемся — как и у всех спейстрейдеров, сколько их есть на белом свете. Если не ошибаюсь, я получил эту информацию от Даваслатты с «Королевы пчел» — через планетарный компьютерный банк Лайонеса, где было оставлено сообщение.
— Месть Рего — одна из самых мрачных космических легенд, — сказал я Шандре, — и, пожалуй, самая поучительная. Она имеет к нам прямое отношение, дорогая, — да и к любой супружеской паре, связанной узами любви. Странно, что любовь и ненависть идут временами рука об руку или следуют друг за другом по пятам… У Рего был второй случай. На самом деле его звали Регосом, Филипом Регосом, и он, я думаю, до сих пор странствует на «Прекрасной Алисе» — но, как утверждают, в одиночку. Возможно, это лишь слух, но мне он кажется правдивым. Поджав ноги, Шандра уютно устроилась в кресле.
На самом деле его звали Регосом, Филипом Регосом, и он, я думаю, до сих пор странствует на «Прекрасной Алисе» — но, как утверждают, в одиночку. Возможно, это лишь слух, но мне он кажется правдивым. Поджав ноги, Шандра уютно устроилась в кресле. Мы только что отобедали и сидели в нашей гостиной за спущенными шторами, наслаждаясь прохладой и полумраком. До спектакля оставалось еще три часа, и я был расположен использовать их с толком. Знаете, бывает настроение, когда хочется рассказать какую-нибудь историю — пусть даже такую мрачную, как о Филе Регосе. И хоть повесть моя была невеселой, Шандра слушала, затаив дыхание.
— Фил Регос, космический торговец, летал на «Прекрасной Алисе» вместе с женой, обвенчанной с ним согласно традициям чести и законам космоса. Ее звали Сдина Бетин Сди, и я полагаю, они были счастливой супружеской парой — во всяком случае, Регос любил ее до безумия. Вероятно, он являлся человеком романтическим и сентиментальным, способным на глубокие чувства; в то же время он был спейстрейдером, а это занятие дарует способность к анализу и расчету. Такие люди, как Регос, ничего не забывают, никому не прощают и во всем идут до конца — что и подтвердилось дальнейшими событиями. Итак, в один бедственный день Регос прибыл на Землю Лета, не самое лучшее место в Галактике и не самое безопасное — по крайней мере, в ту древнюю эпоху. Его корабль оставался на орбите, а сам Регос и его жена спустились вниз, дабы заняться делом, развлечься и ощутить твердую почву под ногами. Визит торговца — огромное событие для всякого мира, а если мир сей погряз в невежестве и нуждается в технических новинках, то спейстрейдер там все одно что Господь Бог. Но божество на Земле Лета уже имелось — богоимператор и самодержец Клерак Белуг.