Панарин: А вот сейчас доллар перестал тянуть или нет, Андрей Петрович?
Паршев: Вот в том-то и дело, что перестал. Потому что уже, если мы возьмем сферу материального производства, то Соединенные Штаты уже явно, так сказать, не котируются на мировой арене.
Панарин: А вы могли бы привести какие-то цифры для наших уважаемых радиослушателей? Вот как они перестали котироваться?
Паршев: Вы знаете, так вот сейчас, навскидку не скажу.
Панарин: Скажите, а на первом месте все-таки Китай, да?
Паршев: Вот там они как-то с Германией.
Панарин: Рядышком?
Паршев: «Ноздря в ноздрю», потому что Германия по объему, естественно, гораздо меньше, но по стоимости она производит очень много всяких уникальных вещей, которые, в общем-то, Китай пока еще, так сказать, не тянет. Но, надо сказать, он очень активно стремится к этому. У Соединенных Штатов обратная ситуация — у них огромное отрицательное сальдо торгового баланса. То есть, очень много Соединенные Штаты импортируют и компенсируют эту разницу вот этими самыми пресловутыми «зелеными бумажками».
Понимаете, несколько лет назад еще довольно модно было говорить: «Ну и что ж, что туда идут доллары. На эти доллары покупают акции американских предприятий, американские облигации». А сейчас уже и это не говорят, потому что.
Панарин: Потому что после дефолта Уолл-стрита, по сути, нечего покупать.
Паршев: Ну, а что покупать? Покупать акции американских предприятий, которые производят ничего?
Мы будем Вам очень признательны, если Вы оцените данную книгуили оставить свой отзыв на странице комментариев.
Панарин: А как вы считаете, Андрей Петрович, вот ведь впереди действительно некая переговорная фаза. БРИК говорит: «Давайте как-то перераспределим». Готовы ли англосаксы, в вашей транскрипции, все-таки воспринять эти справедливые требования Китая, Индии, Бразилии и России, или все-таки они будут сопротивляться до последнего, скажем так?
Паршев: Ну, вы знаете, мы же уже говорили как раз на эту тему, что вопрос контроля за мировой торговлей, в первую очередь, но, это не только торговля, это и другие финансовые операции: и страховые, и кредитование реальной экономики, и многих других вещей, — это, в общем-то, можно сказать, причина вполне реальных войн, кроме всего прочего. Это очень серьезно.
Панарин: Это серьезный вопрос. То есть, если они не пойдут на диалог, то может быть и конфликт?
Паршев: Ну, конечно, сейчас время такое, что все-таки как-то стараются.
Панарин: Урегулировать.
Паршев: Не конфликтовать, а каким-то образом соблюсти некий баланс интересов. Но просто Соединенные Штаты должны понимать, как они могут выполнять роль мировой валюты, если для решения чисто внутренних экономических проблем, они могут в день, например, выбросить, напечатать долларов столько, сколько составляют российские валютные резервы, понимаете? Тем самым обесцениваются накопления всех прочих стран, которые.
Панарин: То есть, они, по сути, обедняют всех остальных?
Паршев: Ну, естественно, да, получается так.
Панарин: Как нам вообще действовать в этой ситуации?
Паршев: Ну, в этой ситуации главная-то проблема, что Америка — плохой, но это как бы единый авторитетный эмиссионный центр.
Панарин: А БРИК может стать таким.
Паршев: А БРИКу нужно создавать свой эмиссионный центр.
Панарин: Сначала, да?
Паршев: Да. У нас был несколько лет назад перед глазами очень такой пример говорящий — это европейская, так сказать, зона евро, где была определенная договоренность, что все эмитируют валюту, но в определенных пределах, естественно. И вот мы наблюдаем картину, когда европейцам надо принимать какое-то решение, потому что Греция оказалась в экономическом кризисе.
Панарин: Но сейчас вроде бы ей помогает и Германия, и другие.
Паршев: Ну, так и сколько можно? И Греция, и Португалия. Понимаете? То есть, раньше-то такие проблемы во многом решались с помощью инфляции. А в условиях евро они же не могут эмитировать.
Панарин: Не могут. У них, так сказать, есть некая планка ограничительная.
Паршев: То есть, тут, понимаете, придется опять-таки либо создавать какой-то банк БРИКа, который будет выпускать вот эту валюту.
Панарин: А в Москве можем создать этот банк?
Паршев: Ну, понимаете, для этого нужно.
Панарин: Конечно, Китай (к этому) будет стремиться в Шанхае или в Пекине.
Паршев: В общем, да. Вот в том-то и проблема, что у нас, если мы возьмем, экономически сравним все-таки Россию и Китай, то тут, конечно, сравнение.
Панарин: Разница есть.
Паршев: Разница есть не в нашу пользу.
Панарин: Не в нашу.
Паршев: С другой стороны, есть, конечно, некоторое, так сказать. Ну, то, что, поскольку Россия все-таки ядерная держава, кроме того.
Панарин: Была сверхдержавой.
Паршев: Да, в общем.
Панарин: И огромная территория.
Паршев: Некое уважение к ней есть, в общем-то, но тут главное, чтобы было, чем. Дело в том, что вот эта новая потенциальная, ну, скажем, гипотетическая валюта бриковская — может быть, так ее и называть «брики».
Панарин: На базе чего мы ее можем создать? Юань, рубль, риал?
Паршев: То есть, это некая поливалютная корзина, то есть, это рубль, юань, соответственно, в Бразилии — чего там, риал, по-моему?