М. Ганапольский: Сегодня пришло интересное сообщение — Егора Гайдара пригласила американская администрация в США для того, чтобы предложить программу восстановление Ирака. И некоторое пояснение, почему там он будет в одной группе, включая бывшего президента Болгарии Петра Стоянова, бывшего премьера Эстонии Марти Лаари. Многие проблемы, с которыми сталкиваются американцы в Ираке, — это проблемы рухнувшего тоталитарного режима с высоким уровнем государства в экономике. Это как бы такая постсоциалистическая история, и американцы считают, что Гайдар может помочь. Мы-то по-разному можем его оценивать, и говорить, что он погубил страну, но тем не менее, он дал пинок этой стране, от которого многие до сих пор потираются, и поминают его отборным матом. И американцы хотят разобраться, как минимизировать риски, и как в максимально короткий срок наладить акционирование экономической системы. Можно с трудом себе представлять, появится ли у них свой Чубайс. Вы как относитесь к этой идее?
А. Паршев: Знаете, Гайдар — один из немногих людей на этой планете, у кого есть соответствующий опыт. Тут американцев можно хорошо понять, — кого еще другого найдешь? По крайней мере, есть шанс. Но если говорить серьезно, то, между прочим, одно отличие наших коррупционеров от американских сейчас как раз всплыло — те были бандиты и т. д., но они все равно сами все это строили разными методами. У нас, — если мы вспомним, что произошло в начале 90-х, — у нас раздали то, что принадлежало всем. Посчитали, раздадим абы как, потом это все начнет работать, через некоторое время.
И мы все ждем этого момента. Я веду речь к тому, что в Ираке реальная проблема раздать реальное богатство в частные руки. И, может быть, оно и будет работать, — это безотносительно личности Гайдара. Я так понимаю, что идея американцев именно в этом. Они, видимо, посчитали, что этот способ будет наилучшим — як тому, что американцы, наверное, добьются своей цели, ведь главная проблема Ирака и его достояние это нефть.
Видимо, там будет та структура добычи, которая нужна американцам.
В. Сухой: Я о личности хочу сказать. Егор Тимурович действительно пользуется большим авторитетом в США, и среди экономистов, так называемых «бостонских мальчиков» Джеффри Сакса, и других которых он в свое время приглашал сюда. И в бостонской школе, знаменитой Фримановской школе, которая тоже уважает Гайдара. Но и не забудем название института, — Институт переходного периода, — который возглавляет сейчас Гайдар. А американцы на полном серьезе считают, что сейчас в Ираке переходный период, и они в этом ничего не понимают. У них вообще никаких переходных периодов не было — они сразу строили капитализм пусть дикий, нелепый, жестокий, — но это был капитализм. И ничего в переходных периодах они не понимают, что сейчас успешно демонстрируют в Ираке. И Гайдар для них своего рода палочка-выручалочка сейчас, им кажется, что он что-то придумает.
М. Ганапольский: А мы по этому поводу придумали хитрый вопрос для радиослушателей. Мы хотим спросить вас о вашем отношении к приглашению Гайдара американцами. Вопрос звучит так — одобряете ли вы приглашение Гайдара в качестве советника по экономической реконструкции Ирака?
Я только хочу напомнить, что его не Путин приглашает, а его пригласили в Америку, реконструировать не США, а Ирак.
А у меня пока вопрос — я знаю многих американцев, живущих в России, и они говорят, что им у нас интереснее, хотя слово «интереснее» меня немного задевает, — интереснее может быть и в Зимбабве. Многие американцы даже здесь живут.
В. Сухой: Очень верное наблюдение американцы очень любят бывать, но все-таки не везде, а в Москве, Петербурге, крупных городах. Что греха таить? Москва это крупный мировой город, нормальный, красивый, хорошо освещенный, богатый. Американцы любят богатство, им здесь действительно интереснее. Потому что они считают, что настоящие события в Америке уже давно произошли, там уже нечему происходить, кроме как все там ждут очередного какого-то теракта.
A. Паршев: Это и у нас есть.
B. Сухой: А вот такая Москва, какая она есть, — я знаю многих американцев, которым очень интересно это все видеть здесь. А когда спрашиваешь — как вы думаете, это тот капитализм, который вы хотели построить и не построили, а мы в Москве его построили? Они говорят — нет, все-таки это расточительный капитализм, так не должно быть. Все-таки много богатства, и оно как-то на виду. Мы не привыкли, чтобы так все на виду. И действительно, это так. Я семь лет прожил в одном доме на Манхеттене, знал, что там живут 22 миллионера, ездил с ними в лифте, — так мне иногда хотелось им дать доллар или два, этим миллионерам, — они ходили скромно, в стоптанных туфлях, ездили на не очень дорогих машинах. У них капитализм все-таки не на виду. А у нас все на виду, на продажу. Может быть, это им и интереснее.
М. Ганапольский: А почему нам так обязательно надо, чтобы сияло? Как азербайджанцы говорят: дурака по красному видно. Почему богатство должно быть обязательно напоказ? Может быть, от бедности, которая была на протяжении стольких лет? Может быть, можно простить?..