По большому счету, ситуация развивается по тем законам, которые вывел еще Маркс. Правда, следует учитывать, что он писал их применительно к тогдашней производственной сфере, которая охватывала только Европу и Северную Америку, а сейчас речь идет о промышленном производстве в мировом масштабе.
Наше государство презентует себя в качестве социального, так что, по идее, оно должно выступать в качестве беспристрастного арбитра между капиталом и наемным трудом. Правда, в современном российском государстве теория классовой борьбы отнесена к экстремистским. Другое дело, что реальность не меняется от того, что ее запрещают называть. Проблема в том, что в России государство не выполняет функций арбитра. Точнее говоря, оно является пристрастным арбитром. Причем нельзя сказать, что оно пристрастно в пользу отечественного капитала. Это было бы еще полбеды. Дело в том, что интересы российских промышленников и предпринимателей государство отстаивает в недостаточной степени. Если же речь идет о завозе в Россию дешевой рабсилы в лице гастарбайтеров, то оно, конечно, выступает на стороне «людей труда», но только нероссийского происхождения. До тех пор, пока существуют национальные государства, их основная задача заключается в том, чтобы осуществлять баланс интересов национального пролетариата, крестьянства, предпринимателей, банкиров и т.д. внутри страны. При этом нужно отстаивать интересы и тех, и других перед лицом зарубежных конкурентов. У нас с этим плоховато.
Я боюсь, что наши профсоюзы — это не те структуры, которые могут эффективно защищать права трудящихся.
В то же время одним из наиболее заметных событий в общественной жизни России за последнее время стал форум «Народное собрание России как гражданская инициатива». Итогом его работы стало принятие обращения к президенту Российской Федерации в форме Наказа, в котором участники форума предлагают свое видение будущего России.
Дело в том, что наша политическая система выстроена таким образом, что все участники политического процесса так или иначе борются за право осуществлять управление. При этом очевидно, что наша главная проблема заключается не в том, что не хватает желающих управлять, и не в их компетенции. И даже не в том, что последние не несут ответственности за результаты своей деятельности. Хуже то, что они зачастую выбирают направление своей деятельности сами, не имея возможности учитывать мнение тех, кто их выбрал. Именно возможности, главным образом, а не желания. Просто в нашей политической системе нет контура обратной связи. А хорошо известно, что любая система управления работает успешно в силу этого наличия или отсутствия данного фактора. Это позволяет корректировать административные решения в правильном направлении.
Такая идея уже давно носилась в воздухе. И сегодня трудно определить, кто конкретно является ее автором. В том-то и состоит особенность народных собраний, что они не ставят вопрос о власти как таковой. И вообще не имеют отношения к вопросу о власти. При том что законодательство у нас детально регулирует избирательный процесс (который, собственно, и предполагает решение вопроса о власти). При жестко формализованной политической системе в России имеется строгая установка, кто обладает правом принимать участие в политическом процессе. Это зарегистрированные партии, которые прошли сито отбора. И я так понимаю, что этот список считается исчерпывающим (дескать, больше не надо).
Кроме того, в нашей стране есть разного рода общественные движения, которые хотя и не могут участвовать в выборах, но тем не менее имеют отношение к политическому процессу. При этом у нас до сих пор отсутствует механизм, который позволял бы учитывать мнение собственно народа. На выполнение этой функции претендуют СМИ, которые на самом деле занимают достаточно двойственную позицию. С одной стороны, они называют себя рупором, «гласом народа», а с другой — освещают события с позиции самих журналистов или владельцев СМИ. Понятно, что все эти интересы не могут не вступить в противоречие между собой.
А ведь если разобраться, то сама идея государства исходит из того, что это некий институт, который существует постольку, поскольку он отвечает интересам общества. Понятно, что в некоторых отношениях оно зачастую начинает жить своей жизнью, но тем не менее любой общественный институт может обрести устойчивость, только если он приносит пользу обществу как целому. В данном контексте система Народных собраний и нужна для того, чтобы придать институту государства устойчивость.
Что же касается системы наказов, то она является конкретным выражением этой идеи. Подход «давайте изберем кого-нибудь, а они уже сами разберутся, что делать» изначально порочен. Последняя история со сменой руководства Москвы показывает, что власть сама по себе может тянуть с принятием давно назревших решений десятками лет. А потом нам остается только удивляться, до чего же власть бывает разумной, что она в конце концов начинает делать то, что нужно было сделать еще 20 лет назад. Вот почему система народных собраний, собственно, и должна ставить задачи перед властью, которую избрало общество. Трудно сказать, а как еще оно вообще может выразить свое мнение.