Группа стоявших слева от кресла расступилась, и на середину зала вышла Алия — в обычном стилсьюте с распахнутым верхним коконом.
— Да, этот носик не обманывает, — сказал Синельников. — Давненько мы не виделись. Ты выросла.
— Я узнала тебя, — ответила Алия. — Ты Брэдли, резидент Крэймонда. Что ты делаешь здесь?
— Ничего не делаю. Отдохновения ищу. От трудов праведных. Алия, если у тебя осталась капля благоразумия, плюнь на эти китайские церемонии и беги.
— Об этом съетче не знает никто, — холодно отозвалась Алия. Его нет ни на одной карте. И мы за пределами владений императора.
— Рехнулась девка, — пробормотал Синельников. — Что значит — никто? Вас тут сорок человек — или, скажешь, я их во сне вижу? Они?то знают? Знают сорок, знает и сорок первый — и кому он успел рассказать? Какие тайны в наше время, опомнись!
Тут прорвало Джемаля.
— Как ты смеешь так разговаривать с госпожой? Кто ты таков?
Синельников только отмахнулся.
— Уймись, носач. Ты сам?то думаешь о чем, или нет? Защитничек хренов…
Взгляд Джемаля стал бешеным, и он вдруг раскинул руки в стороны, словно собираясь обнять весь мир. Повинуясь этому знаку, к нему с двух сторон подскочили помощники и, ухватившись за рукава, начали стаскивать с него стилсьют.
— Канли амтал, — прошипел Джемаль, щеря крупные белые зубы под стриженными усами, жесткая черная прядь, упав вдоль длинного хищного носа, перечеркнула смуглое лицо. — Ты мне ответишь по обычаю!
Через минуту он уже стоял перед Синельниковым в одной набедренной повязке и со священным крис?ножом в руке, пожирая противника ненавидящим взором.
— Вот дуралеи?то, — сокрушенно вздохнул Синельников.
— Вот дуралеи?то, — сокрушенно вздохнул Синельников. — Нашли время. Алия, это обязательно?
Алия в чуть заметной растерянности шевельнула плечом и, отойдя назад, что?то неслышно сказала на ухо Джемалю. Тот и бровью не повел.
— Нож его дайте!
Синельникову принесли отобранный у него штык?нож от винтовки М?16, который он, после многолетних экспериментов, предпочитал всем диверсионным разработкам и ухищрениям. Повертев клинок в руках, Владимир засунул его сзади за пояс.
— Защищайся! — сквозь зубы приказал Джемаль.
— Да защищаюсь я; давай, дядя, не тяни, вот тоска, — сказал Синельников. Снять стилсьют он отказался и спокойно стоял на месте, устало глядя на распалившегося фримена. Джемаль, слегка пригнувшись, по?змеиному раскачиваясь из стороны в сторону и перекидывая нож из ладони в ладонь, некоторое время двигался по кругу, и затем прыгнул с обманным поворотом, молниеносно выбросив руку с ножом.
А вот дальше произошло непонятное. Большинство присутствующих не увидело вообще ничего; некоторые потом (и очень потом, надо заметить) уверяли, что Синельников сделал ладонями такое движение, словно собирался плыть брассом, — так ли, нет ли, неизвестно, но главное, что Джемаль вдруг оказался в воздухе, причем вверх ногами, и в такой позиции спиной вперед пролетел метра два, после чего грянулся об пол, подняв облако пыли, но, к своей чести, ножа не выпустив.
— Ты полежи, отдышись, — приветливо предложил Синельников, стоявший без перемен на прежнем месте. — Да, братан, не учили тебя по Кадочникову. Ну что же ты… — он повернулся к Алие. — Какие глаза. Потрясающе. Не бывает таких у людей. Как ты с такими живешь?
В этот момент пришедший в себя Джемаль ринулся в новую атаку. На сей раз многим удалось разобрать, что к чему Левой рукой Синельников произвел движение уж и вовсе легкомысленное, будто отгоняя муху, но Джемалова кисть с смертоносным зубом?лезвием отлетела куда?то вверх и в сторону, а правой Синельников сделал что?то наподобие танцевально?приглашающего жеста, вызывающего в памяти ирландскую чечетку Майка Флэтли, вот только вместо развернутых пальцев здесь был страшенный мосластый кулак, в конце изящной траектории с хрустом врезавшийся в лоб Джемаля Кряжистый начальник охраны приподнялся на цыпочки, по его телу прокатилась волна, словно ему вздумалось изобразить не то бандерильера перед ударом, не то вымпел на ветру, у фримена подогнулись колени, и он повалился на бок, а затем на спину. Нож отскочил под ноги зрителям.
— Канли закончено, — объявил Синельников. — По моей вере бить лежачего не позволено, а ведь я теперь, как?никак святой отшельник. Что?то, правда, не очень пока выходит…
Алия склонилась над упавшим.
— Умер?
— С какой стати? Минут через пятнадцать очухается, ну, голова денек поболит…
Джемаля унесли, Синельников с беспокойством огляделся.
— Алия, извини, за компанию, говорят, и жид крестился. и монах женился, все вы тут милые, обаятельные люди, но помирать с вами за компанию я не хочу. Мне обещали воды, и верните мои пистолеты, я пойду. В последний раз советую…
Но досоветовать Синельников не успел. Как раз в эту секунду загрохотало. Левая, наружная стена выпустила дымно?щебне?огненные пальцы, пальцы эти мгновенно пронизали все пространство и, врезавшись в противоположную стену, изрыли ее безобразными кратерами, извергнувшими потоки каменного крошева. Попавшихся на пути раскромсало и расшвыряло, кровь и клочья тел брызнули во все стороны; после второго залпа стена пошла осыпающимися дырами и начала проседать, увлекая за собой ближнюю часть треснувшего пола.