Для обезьяны был заготовлен специальный мешок с бананами, сушеными фруктами и прочей снедью. Я начал искать там, чего бы ей дать, а майор Фрич связалась по радио с Хьюстонским КП.
— Послушайте, нужно что?то сделать с этой обезьяной. Это не Сью — это самец, и ему здесь не нравится. Он может что?нибудь натворить.
Через какое?то время — пока ее слова долетели дотуда и назад — какой?то парень нам отвечает:
— Ничего! Все обезьяны одинаковы, какая вам разница!
— Нет, есть разница! — отвечает майор Фрич. — Если бы вас засунуть в эту конуру с этим зверем, вы бы по?другому запели!
Через минуту?другую радио снова захрипело, и чей?то голос объявил:
— Вот что, приказываю вам хранить это в тайне, потому что иначе нас поднимут на смех во всем мире. Для всех непосвященных эта обезьяна остается Сью — независимо от того, что у нее там между ног.
Майор Фрич поглядела на меня и покачала головой:
— Есть. сэр! Но я не собираюсь отстегивать эту сволочь, пока я в кабине — вы меня поняли?
И с командного пункта последовал краткий ответ:
— Понял.
В общем, когда немного привыкнешь к космосу, там даже весело. силы тяжести нет, поэтому можно летать по всему кораблю, и вид за окном замечательный — луна и солнце, земля и звезды. Я подумал — где?то там Дженни Керран, что?то она поделывает?
И мы начали вращаться вокруг земли — час за часом, день за днем. Нужно сказать, что постепенно это как?то меняет взгляд на вещи. Я подумал, вот сейчас я здесь, а когда вернусь — ЕСЛИ я когда?нибудь вернусь — что мне делать? Начать ловить креветок? Снова разыскать Дженни? Играть с «Треснувшими яйцами»? Помочь маме выбраться из богадельни? Очень странное ощущение!
Время от времени майор Фрич дремала, но когда не дремала, то шипела. Она шипела на обезьяну, на этих ослов на командном пункте, на то, что ей негде покрасится, на меня, когда я ел не вовремя. Между прочим, есть все равно было нечего, кроме батончиков «Марс». В общем, не хотелось бы мне жаловаться, но все?таки они могли бы послать женщину поприятнее, или хотя бы не такую стервозную.
Но должен вот что вам еще сказать: это обезьяна тоже оказалась не подарком.
Вот я дал ей банан — хорошо? Она берет банан и начинает его чистить, потом вдруг отшвыривает банан и он начинает летать по кабине, и мне приходится его ловить, и снова давать обезьяне. Она его давит и начинает размазывать по всем окрестным местам, а мне приходится все это мыть. В общем, требует постоянного внимания. Как только вы оставляете ее одну, она устраивает скандал и начинает клацать своими огромными зубами. Просто начинает выводить вас из себя.
Наконец, я достал свою гармонику и начал наигрывать что?то, кажется, «Домик на границе».
Она его давит и начинает размазывать по всем окрестным местам, а мне приходится все это мыть. В общем, требует постоянного внимания. Как только вы оставляете ее одну, она устраивает скандал и начинает клацать своими огромными зубами. Просто начинает выводить вас из себя.
Наконец, я достал свою гармонику и начал наигрывать что?то, кажется, «Домик на границе». И тут обезьяна слегка приутихла. Тогда я стал играть разные мелодии типа «Желтая роза Техаса» и «Я мечтаю о светловолосой Дженни». Обезьяна улеглась на своем сиденье и стала тихой, как ребенок. Я совсем позабыл, что у них в кабине всюду установлены камеры, и они на контрольном пункте за всем следят. И вот на следующее утро они показывают нам по телевизору заголовки газет: «Идиот исполняет космическую музыку, чтобы успокоить обезьяну». Впрочем, против этого я ничего не имею.
В общем, дела пошли на лад, но тут я заметил, что этот Сью как?то странно поглядывает на майора Фрич. Каждый раз, когда она оказывается поблизости, Сью делает такое движение, словно хочет ее схватить. Она начинает шипеть: «держись от меня подальше, тварь, убери свои лапы!» Но у Сью явно что?то есть на уме, это я сразу понял.
И вскоре стало ясно, что именно. Только я как?то зашел за маленькую ширму, чтобы пописать, вдруг послышался шум. Высовываю голову из?за ширмы, и вижу — Сью заполучил таки майора Фрич и засунул ей руку под скафандр. Она отбивается, что есть сил, и колотит обезьяну по голове микрофоном.
Тут?то я все понял! Ведь мы уже два дня в полете, а бедняга Сью так и прикован к сиденью и не может даже отлить! Я?то знаю, каково это. Наверняка, он готов взорваться! Тогда я отцепил майора Фрич от обезьяны, а Сью отцепил от кресла, и повел за загородку. Майор Фрич побежала на нос и там начала рыдать, повторяя все время «грязное животное!»
Я нашел для Сью пустую бутылку, чтобы он мог пописать, но когда он кончил, то запустил этой бутылкой в панель, где мигали разноцветные огоньки и бутылка разлетелась на куски, а моча начала летать по всей кабине. Черт с ним, подумал я, и повел Сью назад к креслу, чтобы пристегнуть, и тут вижу, что большой шарик мочи летит прямо на майора Фрич и вот?вот ударит ее по затылку. Я отпустил Сью, чтобы поймать этот шарик специальной сеткой, которую они нам дали, чтобы ловить летающие предметы, но только я собирался его поймать, как майор Фрич повернулась, и шар разбился прямо о ее физиономию.