Эта схватка нелегко далась Риссарну. Меч с каждым мгновением тяжелел, а дикари, расхрабрившиеся при виде отступления противника, лезли напролом. Маг с нетерпением отчаяния ловил сигнал, по которому конница Ромбара должна была уйти в город, и наконец услышал его, но не с городской башни.
Ромбар, не дожидаясь команды Норрена, в третий раз затрубил в рог.
Измученная конница во весь опор поскакала к воротам, опережая бегущих следом уттаков. Едва городские ворота захлопнулись за всадниками, едва прогрохотала опускаемая решетка, как о ворота ударилась беснующаяся толпа дикарей.
Измученная конница во весь опор поскакала к воротам, опережая бегущих следом уттаков. Едва городские ворота захлопнулись за всадниками, едва прогрохотала опускаемая решетка, как о ворота ударилась беснующаяся толпа дикарей. Камни и отбросы, посыпавшиеся с городской стены, охладили рвение нападавших.
Отряд Ромбара теснился на площади перед воротами, пока со стены не сообщили, что уттаки отходят от города. Нервно всхрапывали кони, поводя боками в клочьях пота и крови, лица всадников, почерневшие от усталости, стали неузнаваемыми, затрудняя выяснение того, кто же остался в живых. Риссарн чувствовал, что весь покрыт синяками от пропущенных ударов — кольчуга спасала от ран, но не от ушибов. Он осмотрел коня и убедился, что тот уцелел, если не считать двух?трех царапин. Ромбар отпустил отряд и пошел на смотровую башню, где еще оставался Норрен, следивший с нее за ходом боя.
Поднявшись на башню, Ромбар увидел правителя Цитиона стоящим у ограждения и увлеченно разговаривающим со Скампадой, оказавшимся здесь же.
Увидев Ромбара, Норрен обрадованно шагнул к нему навстречу.
— Я ждал тебя, Ромбар, — сказал он. — Я знал, что ты придешь сюда.
— Сто аспидов, Норрен! — гневно сказал Ромбар. — Я ждал сигнала, пока у нас оставалась хоть малейшая возможность сдерживать уттаков, но так и не дождался! Конечно, конницу трудно содержать в условиях осады, но это еще не повод, чтобы избавляться от нее таким способом!
— Не возмущайся, брат, — ответил Норрен. — Я был вынужден задержать вас в бою, как твой друг ни уговаривал меня дать сигнал.
— Мой друг?
— Да, Скампада.
— Кто?!
— Скампада. Уттаки окружили тимайскую конницу, и я думал, что, пока вы сражаетесь, у них есть надежда выбраться из окружения.
— Тимайцы остались там? — переменился в лице Ромбар.
— К счастью, обошлось. Ваше поспешное отступление отвлекло большую часть уттаков. Тимайцы опрокинули остальных и сумели прорваться к южным воротам.
Ромбар облегченно перевел дух.
— А как другие войска? — спросил он.
— Потери есть везде, но не больше, чем мы предполагали. На укреплениях блестяще сделали свое дело — ров перед насыпью буквально завален уттаками. Вот посмотри… — Норрен указал рукой на вражеский лагерь.
Некоторое время Ромбар разглядывал сверху место битвы — опустевшие, заваленные трупами укрепления, равнину, покрытую телами уттаков вперемешку с людьми и лошадьми.
— Да, их потери значительны, как мы и надеялись, — подтвердил он, завершив осмотр. — Жаль, что мы не можем похоронить своих убитых.
— У нас будет много хлопот и с ранеными, — напомнил ему Норрен. — Когда уттаки угомонятся, я вышлю отряд, чтобы подобрали тех, кто еще жив. Мне показалось, что ранена Десса — когда она вводила конницу в город, ее правая рука висела как неживая.
— Ты послал к ней справиться о здоровье?
— Не успел.
— Скампада! — Ромбар наконец обратил внимание на стоявшего рядом сына первого министра. — Будь добр, узнай, как здоровье ее величества.
Скампада отправился выполнять поручение. У выхода на лестницу его чуть не свалил с ног стражник, торопившийся к Норрену с докладом.
— Я от южных ворот, ваше величество! — доложил стражник.
— Тимайская конница успела войти в город? — спросил его Норрен. — Ворота закрыты?
— Все закрыто, и решетка опущена, — подтвердил стражник. — Дело в том, что вместе с конницей в город въехал какой?то господин, он требует немедленной встречи с вами.
Говорит, что позавчера утром выехал из Цитиона.
— Позавчера! — удивился Норрен.
— Он сказал, что ему нужно? — спросил у стражника Ромбар.
— Нет.
— А кто он такой?
— Не знаю. Но сердитый — жуть! С ним двое слуг и мальчонка?паж.
— Придется принять, — взглянул на Ромбара Норрен. — Если человек так спешил, значит, дело срочное. Приведите его сюда, — приказал он стражнику.
Вид места битвы, открывавшийся с башни, позволял оценить потери обеих сторон. Ромбар и Норрен, забыв о приезжем, занялись подсчетами и установили, что на каждого убитого воина приходится по шесть?семь уттаков.
— Соотношение сил выровнялось, как мы и рассчитывали. — В голосе Ромбара слышалась скорее озабоченность, чем радость. — Теперь их не вчетверо, а втрое больше, но все равно их слишком много. На этот раз нам повезло, мы застали Госсара врасплох, но не думаю, что нам удастся перехитрить его еще раз.
— Не говори так, брат, — поморщился Норрен. — Накличешь поражение, чего доброго! Теперь и я убедился, что численный перевес уттаков ничего не значил бы, если бы не магия. В начале сражения они были разъяренным сбродом, бестолково бросающимся под копья и стрелы, но к середине битвы этот сброд на моих глазах превратился в организованное, четко действующее войско. Убрать бы влияние Госсара — тогда мы и не заметили бы, что дикарей втрое больше.