Через три дня со смотровой башни Келанги были замечены первые уттаки. Они шли по северной дороге беспорядочными толпами по две?пять сотен, отличавшимися друг от друга одеждой и вооружением. Толпы одна за другой подходили к северному берегу Тиона и, не выходя из леса, растекались по береговой границе в обе стороны от моста. Берсерен, получив сообщение о появлении врага, сам отправился на смотровую башню. Он с Госсаром ехал в сопровождении отряда стражников по охваченным паникой улицам Келанги.
Жители города, каждый по?своему, пытались спасти себя и свое добро. Одни укрепляли ставни и приколачивали к дверям добавочные засовы, другие выносили вещи и грузили на повозки, стоящие в ожидании у подъездов. К городским воротам потянулись вереницы подвод, переполненных домашней утварью, с сидящими поверх тюков с одеждой женщинами и детьми, навстречу им двигался поток беженцев из пригородных поселений, считавших городские стены надежным укрытием.
Поднявшись на смотровую башню, Берсерен долго изучал северный берег Тиона и скапливающиеся на нем вражеские силы. Весь прибрежный лес уже кишел уттаками, а дикари все подходили и подходили.
— А Вальборн?то не ошибся, здесь не меньше десяти тысяч… — Берсерен гневно уставился на Госсара. — Ты говорил, не бывает столько уттаков сразу? Вот, смотри!!! — Он сделал резкое движение по направлению к уттакам и чуть не вывалился за ограждение. — Мой лучший военачальник — глупая баба!!! Вон отсюда, ты отстранен от командования! Я сам буду руководить обороной!
Госсар спустился с башни, рванул коня в галоп и исчез среди улиц Келанги, а Берсерен потребовал к себе военачальников и указал им расстановку войск для обороны. Было общеизвестно, что уттаки не умеют плавать, поэтому основные силы поставили у моста, чтобы как можно дольше не подпускать дикарей к городу. Когда все распоряжения были сделаны, правитель вспомнил про Госсара и, вылив поток брани на голову бывшего любимца, отдал заключительный приказ:
— В темницу его, раззяву!
Стражники отправились за Госсаром. Узнав, что хозяин с утра не появлялся дома, они остались ждать его возвращения, но тот и не собирался возвращаться домой. Он долго петлял по Келанге, пока не подъехал к каменному двухэтажному дому, располагавшемуся на удаленной от центра города улице. Там он спешился и постучал в дверь условным стуком.
— Ваша светлость! — ошалел от удивления слуга, открывший дверь.
— Заткнись! — Госсар поспешно шагнул внутрь. — Уведи коня во двор, чтобы не видели. Хозяин здесь?
Хозяин, кряжистый человек средних лет, уже спускался к нему по внутренней лестнице. Он был не из людей Каморры, а из семьи, издавна и мечом, и трудом служившей роду Лотварна. — Ваша светлость, вы! — Его квадратная челюсть возбужденно двигалась на каждом слове. — Честь?то какая…
Госсар отмахнулся от фанатичного восторга человека, которым с юных лет привык распоряжаться как своей рукой.
— Сейчас не время болтать, время действовать. У тебя все готово?
— Готово, — понимающе кивнул хозяин. — И подводы ваши, и кони, и груз — все здесь. Лодочники ждут приказа.
— Этой ночью, в условленном месте, — приказал Госсар. — Подводы отправляй прямо сейчас.
— Подводы отправляй прямо сейчас. И оккадская, и босханская дороги переполнены беженцами, вы проедете незаметно. И позаботься о семье — оставаться в городе опасно.
Хозяин, растроганный заботливостью своего владыки, подобострастно поклонился.
— Наше войско завтра к вечеру должно собраться на купеческой улице, ты знаешь где, — продолжил Госсар.
Хозяин вновь поклонился.
— Я останусь здесь до вечера, а там мы оба выедем к реке. Отправь ко мне домой слугу, пусть позовет сюда моих людей. — Госсар назвал имена.
Хозяин проводил его в гостиную, кликнул слуг, чтобы позаботились о важном госте, а сам пошел выполнять порученное. Вскоре несколько подвод, просевших от тяжелого груза, укрытого мешковиной, выехали с улицы, направляясь к оккадским воротам.
Ближе к вечеру в дверь постучали. Хозяин узнал людей Госсара и проводил их наверх.
— Вы заставили меня ждать, — сухо сказал Госсар, оглядев собравшихся.
— Ваша светлость, в доме стража, — сказал один из прибывших. — Ждут вас и никого не выпускают, чтобы вас не предупредили.
— Что им нужно у меня в доме?
— Боюсь, что вы попали в немилость к правителю.
— Вот как? Что ж, это на него похоже. Как вы выбрались из дома?
— Уследили подходящий миг и приставили лестницу к стене заднего дворика. И вот мы перед вами.
— Хорошо. — Госсар остановил внимание на одном из них. — Ты вернешься назад и позаботишься о доме. Вещи получше снеси в подвал и укрой на случай, если ворвутся уттаки, но постарайся предотвратить эта любыми средствами. Белый диск на тебе?
— Да.
— Если дикари будут ломиться в дом, пользуйся диском без стеснения. Завтра в это же время, если стражники еще останутся в доме, скажешь им, что после полудня меня видели в гостинице у южного рынка. Задвиньте все засовы и ночью будьте настороже. Иди.
Слуга ушел. Госсар подозвал остальных поближе и вполголоса заговорил с ними. Все сосредоточенно слушали.
— …Сигнал подадите светлячками с берега реки, — закончил он. — Трое ворот — три огня. Увидите ответный огонь — пойдете на купеческую улицу.