Догадка Хэтоб была верна — Каморра перед нападением перекрыл силу Оранжевого алтаря, чтобы жрецы храма не разогнали уттаков молниями. Заняв храм и поселок, маг решил вернуть алтарь в первоначальное состояние, но его попытка снять собственную магию оказалась неудачной. Он не упорствовал, оставив эту заботу до окончания войны, а сосредоточился на сборе и подготовке уттакских войск для дальнейшего нападения. Через несколько дней, когда у Оранжевого алтаря собрались основные силы с верховьев Иммы, он поднял их и повел на Келангу.
Рано утром стража доложила владычице, что уттаки покинули поселок.
Вызвав Пантура, Хэтоб послала его проверить, не восстановился ли Оранжевый шар, но там ничего не изменилось.
— Ох, Пантур, что же делать? — с отчаянием в голосе сказала она. — Даже если шар восстановится, я боюсь отдавать приказ вновь засевать плантации, потому что запас семян кончается. Еще одна такая беда — и мы потеряем наши высокоурожайные сорта.
— Нужно посеять там обычные семена, — посоветовал ученый. — Даже небольшая прибыль в пище необходима Луру. А что касается шара — я не раз говорил вам…
— Знаю! — перебила его Хэтоб. — Даже если бы я уступила тебе, Пантур, я не получила бы согласия моего советника. Данур против этого, а я не могу поступать не по закону без его согласия.
— Разве вы забыли, великая, что в этом случае вы имеете право собрать совет глав общин? — напомнил ей Пантур. — Если на вашей стороне окажется большинство членов совета, ваше решение будет принято.
— Но тогда, согласно закону, Данур не может оставаться моим советником, поскольку он принял ошибочное решение, — напомнила владычица. — Я попробую уговорить его, а если не получится, тогда… там посмотрим. Иди, Пантур.
Прошло два дня. Владычица не вызывала к себе Пантура, а прийти к ней первым он не мог. На третий день, вскоре после завтрака, у двери раздался стук.
— Войдите! — откликнулся Пантур. Дверная занавеска откинулась, но в комнату шагнул не слуга владычицы, как ожидали оба. Это был Данур. На лице советника явственно проступали раздражение и злость — чувства, редкие для монтарва. Он скользнул взглядом по табунщику и сказал:
— Выйдем, Пантур.
Оба вышли в коридор. Данур повел ученого в пустовавший обеденный зал.
— Я знаю, это твое влияние, Пантур, — начал он. — Владычица потеряла благоразумие, она требует от меня согласия на встречу с людьми сверху.
— Она не потеряла, а проявила благоразумие, — возразил ученый. — Она — женщина редкого ума и воли, раз решилась для спасения города отменить тысячелетние запреты.
— У нее нет такого права! — повысил голос Данур. — Любой закон может быть отменен либо с согласия советника, либо на совете глав общин. А моего согласия на эту безумную затею она никогда не получит!
— Твое мнение — еще не мнение совета глав общин, — спокойно ответил Пантур. — Она собирает совет, я не ошибся?
— Этим вечером. — В голосе советника слышалась сдержанная ярость.
— В голосе советника слышалась сдержанная ярость.
— Одумайся, Пантур, останови ее! Чужаки сверху залезут в нашу жизнь, будут расхаживать по нашим залам и коридорам — даже и мысль об этом противна каждому в Луре!
— Тогда чего же ты боишься, Данур? — внимательно взглянул на него ученый. — Если это так, то совет не поддержит ее решение. Может, ты сам догадываешься, что не получишь одобрения большинства?
— Люди глупеют, когда речь заходит о миске еды. Пообещай ее — и они согласятся на все, что угодно.
— Обеспечь им миску еды, сделай их умными. Если ты этого не можешь, какое у тебя право требовать от них разделять твои предубеждения? Или ты боишься, что люди поддержат владычицу, а ты навеки перестанешь быть ее советником?
Данур вздрогнул. Ученый понял, что попал в цель.
— Вечером выяснится, кто из нас прав, — сказал он советнику.
Когда ученый вернулся, Шемма встретил его словами:
— Приходил слуга владычицы. Вечером в обеденном зале соберется совет.
— Она хочет, чтобы я присутствовал на совете? — спросил Пантур.
— Мы оба! — выпалил табунщик.
После ужина Пантур и Шемма остались в обеденном зале. Женщины с кухни протерли опустевшие столы, а затем и пол. Вскоре в зале стали появляться главы общин, чем?то похожие друг на друга — пожилые, уверенные, неторопливые.
Узнав среди них Масура, Шемма радостно приветствовал его. Табунщик не забыл угощение и заступничество главы Пятой общины.
Когда здесь собралось десятка полтора монтарвов, появился Данур.
Он прошел к сиденью, одиноко стоящему у правого края небольшой площадки в конце обеденного зала, и уселся там. На нем была одежда, переливающаяся красно?розовым, голову покрывала серебряная корона советника, отделанная драгоценностями.
— Чего это он вырядился? — шепнул Шемма Пантуру.
— Так полагается на совете, — ответил тот. — На нем парадная одежда советника. Видишь — главы общин тоже в своей лучшей одежде…
В это время в зал вошла Хэтоб. В соответствии с традициями она была облачена в торжественный наряд. В пушистых волосах владычицы поблескивала золотом корона, надетая впервые со дня торжественной коронации. Ее украшал один?единственный драгоценный камень, наполнявший комнату золотым сиянием.