К утру бой закончился. Восход осветил разоренный город, казавшийся одним огромным, растерзанным трупом. Дикари занялись грабежом, оставшиеся в живых люди тайком выбирались за городские ворота, спасаясь бегством. Каморра со своей свитой победителем проехал по улицам Келанги к дворцовым воротам и потребовал открыть их. Стражники отправились к Госсару, оставив завоевателя на площади.
— Какого аспида, Госсар! — зарычал Каморра, когда тот подошел и ворота наконец открыли. — Из?за тебя я торчу перед воротами собственного дворца, как нищий!
— Ночь была трудной, я только что прилег отдохнуть, — пояснил Госсар. — Я пришел сразу же, как мне доложили о вас.
— Тебе нужно было предупредить стражников, чтобы встретили меня как должно, а не выставляли на смех перед моими людьми, — проворчал маг.
— Верность моих людей и без того подверглась испытанию при виде этой резни, — сухо ответил Госсар. — Неужели нельзя было придержать своих уттаков?
— Ты дерзок, Госсар, — нахмурился Каморра. — Здесь нет твоих людей, здесь есть только мои люди. Советую тебе помнить, кто ты и кто я.
Советую тебе помнить, кто ты и кто я.
— Я ни на миг не забываю этого.
— Ладно. — Маг истолковал ответ главы рода Лотварна в свою пользу.
— И впредь не учи меня, как распоряжаться уттаками.
— Если вы собираетесь править в городе, вам следовало пощадить его жителей. Ведь не хотите же вы быть правителем без подданных?
— Когда уттаки заняты грабежом, их тупые головы делаются недоступными для моей магии, — признался маг. — Что делать, дикари есть дикари.
Госсар принял к сведению, что, оказывается, и Каморра не имеет полной власти над уттаками, но вслух ничего не сказал. Опыт придворной жизни точно указывал ему, в каких случаях лучше промолчать.
— Где Берсерен? — спросил его Каморра.
— Он мертв.
— Как мертв?! — вскипел маг. — Он должен был стать моим пленником.
Старикашка дешево отделался, и это по твоему недосмотру, Госсар!
— Я не знал, что он нужен вам живым.
— Лжешь! Я говорил тебе это!
— Ночью у меня было немало дел поважнее. Обратите внимание, здесь уцелел каждый кустик, каждая скамейка. — Госсар обвел рукой вокруг. — Где сейчас в Келанге найдется еще одно такое место?! Думаете, нам было легко всю ночь сдерживать уттаков?
Маг по?хозяйски оглядел дворцовый парк.
— Вижу. — В голосе Каморры прозвучало торжество. — Я доволен тобой, Госсар.
XI
Путь по Иммарунскому лесу был спокойным пожалуй, даже приятным.
Тревинер безошибочно выбирал направление и отыскивал ручьи для привалов, издали замечал дичь или съедобную травку, заботясь о своих менее привычных к лесу спутниках с естественным добродушием хлебосольного хозяина, принимающего у себя гостей. Витри использовал каждый удобный случай, чтобы поучиться у охотника искусству стрельбы из лука, и через два дня усиленной практики количество попаданий у него сравнялось с количеством промахов.
— Завтра выберем цель на десять шагов дальше, чем сегодня, — сказал Тревинер, довольный успехами ученика. — Конечно, ствол дуба не дикая утка, но у тебя все впереди, парень! И я когда?то мазал по козлиной шкуре, которую нам с Вальборном вывешивал на заборе Лаункар. Зато теперь… Витри, помни, что мастерство в своем деле — это свобода! Я и сыт, и одет, и никто мне не указ. До чего ж люблю такую жизнь!
— Разве ты не на службе у правителя Бетлинка? — спросил Витри. — Я думал, это он приказывает, что ты должен делать.
— Может, кому?то и кажется, что он распоряжается мной, — весело прищурился охотник, — но мой правитель никогда не прикажет мне того, что я не захочу выполнить. Я сам себе хозяин, Витри, и надеюсь, что всю жизнь проживу именно так.
— Всю жизнь? — удивился Витри. — Здесь, в лесу?
— Здесь же замечательно! — Тревинер слегка взмахнул кистью руки, как бы охватывая и солнечную поляну, и вздрагивающие под слабым ветром верхушки деревьев, и кусочек голубого неба. — Когда я в лесу, мне нечего больше желать.
Мой лук, Чиана и я — отличная компания!
Витри проникся бесшабашным настроением Тревинера.
— А как же жена, детки? — спросил он, втайне надеясь, что охотник рассеет и эти затруднения.
— Слово?то какое — жена… — приоткрыл глаз охотник. — Когда я выхожу из леса и вижу красавицу — для меня это праздник. А жена? Тесная вонючая изба и она в ней — день и ночь, в любом виде, в любом настроении, с нечесаной головой, с немытой мордой. Что и говорить, праздничек! Поглядел я в свое время и на родителей, и на соседей… Детки визжат, дерутся, то у них понос, то сопли.
Конечно, не все так думают, но не все и живут, как я. Их право.
— Ну а как же… — В памяти Витри возникло круглое личико Лайи, капризное и хорошенькое, ее вздернутый носик и светлые кудряшки. — Бывает же, что двое полюбят друг друга и поженятся, чтобы никогда не разлучаться…
— Наверное, бывает, — согласился Тревинер. — Но я не из тех чудаков, для которых свет сходится клином на одной паре глазок. Мир большой, красавиц в нем много. Всегда найдутся и те, которые окажут благосклонность бродяге?охотнику.
— Да, но… — Витри сделал жест руками, будто бы противопоставляя их друг другу. — А если, допустим, тебе хотелось бы благосклонности какой?нибудь красавицы, а она тебя не замечает. Замечает другого, а не тебя.