Я прислонилась плечом к стене, скрываясь в тени каменной арки, и заслушалась ласковым голосом маленькой флейты. Вся накопленная усталость, вся боль от недавних ран и печаль от скорого расставания растворились в этой музыке и оставили после себя только безмятежность и ощущение покоя.
Мимо кошек пробежала худая длинная крыса, но те даже не повернули головы в ее сторону. Крыса удивленно вернулась и снова пробежала под самым носом у когда-то белого кота, но тот слышал сейчас только флейту и ничего, кроме нее, не видел. Крыса удивленно пискнула и скрылась в арке, но мелодия уже оборвалась, и флейта опустилась в карман старой куртки черноглазого эльфа.
— Я знаю, что ты здесь, Эля, — тихо произнес он, и я вышла из тени и смущенно встала перед ним, освещенная светом фонаря и по той же причине не видящая выражение лица Скора.
— Тебя не было целый месяц.
Я удивленно охнула, представляя, что подумали друзья. И Клин!
— Ты думаешь о нем, ведь так?
В его голосе больше не было ни холода, ни шутовской ревности, он просто констатировал факт.
— Да.
Скор криво улыбнулся и встал.
— Вот ты и сделала свой выбор, маленькая принцесса. — И он ласково провел рукой по моей все еще покрытой чешуей щеке. — Я уважаю его, а потому ухожу.
— Но…
— Аш, моя маленькая леди. — Он прижал палец к моим губам, не давая мне закончить. — Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь тебе.
— Он прижал палец к моим губам, не давая мне закончить. — Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь тебе. Все, что ты должна будешь сделать, это отправить мне весточку с ветром. Ты ведь помнишь как?
Я кивнула, все еще не веря, что он уходит. Мне стало вдруг так больно и одиноко, что я готова была заплакать. Сзади послышался громкий писк удирающей крысы и рев трех голодных котов, несущихся следом.
— Держи, это тебе мой подарок на свадьбу.
И мне в руки опустилась перевязь с двумя длинными клинками, его родовыми клинками, которыми он так дорожил.
— А то ты вечно ходишь безоружной.
Я грустно улыбнулась, не зная, что сказать.
— Прощай! — И не успела я опомниться, как его силуэт уже скрылся в темном проеме арки. Я бросилась было следом, но на выходе никого не было, только ветер теребил мне волосы да тихонько позвякивали стукающиеся друг о друга клинки.
В дом я вошла в тяжком унынии и застала всю компанию поглощающей ужин. Скатерть на столе почему-то была черная, а на противоположной стене висело мое огромное изображение в черной рамке и с траурной надписью, выведенной явно кошачьей лапой: «Мы не забудем тебя, друг, спи спокойно, где бы ты ни упокоился». Меня пробил нервный кашель. Ну ни фига себе отлучилась ненадолго!
И тут я обратила внимание на повисшую в комнате тишину и увидела, как на меня, открыв рот, показывает лапой Уська. Я решила немного разрядить обстановку — закатила глаза, выставила перед собой руки и громко застонала, сделав шаг вперед, но тут же споткнулась о порог и бухнулась, впечатавшись носом в пол.
— Это точно Эля, — прозвучал среди гробового молчания голос Филина.
И тут все выскочили из-за стола и бросились меня поднимать, отряхивать, выяснять, где пропадала. Кот прыгал снизу и громко орал, чтобы его подняли вверх, а Клин уже тащил меня на руках в спальню, отремонтированную и принявшую свой прежний вид. Правда, в ванную я все-таки пробилась сама, ответив решительным отказом всем добровольцам, желающим потереть мне спинку. Филин, кстати, за такое предложение получил от Тины по шее, все осознал и тут же снял свою кандидатуру.
Вымывшись и наконец-то отлежавшись в горячей ванне, я закуталась в теплый махровый халат и вернулась в комнату.
Там я застыла, недоуменно разглядывая кучу вкусностей — пирожных, дымящуюся индейку и прочее, — разбросанных по кровати в красивых тарелочках. Уська сидел в центре и нервно отщипывал от индейки крылышко. Уже второе, между прочим, первое он заранее успел сожрать.
— А, привет, Эля.
— А ты что тут делаешь?
— Как это что, — даже обиделся пушистик, — стерегу твой ужин.
Я скептически посмотрела на зажатое в лапке крылышко. Уська смущенно сунул его за спину, старательно заталкивая лапой под подушку. М-да, а мне на ней еще спать.
— Ну, я пошел.
— Иди, — разрешила я и плюхнулась на покрывало, пододвигая к себе поднос с недоеденной индейкой.
— Да, кстати, тут к тебе кое-кто пришел.
Я обернулась и увидела стоящего в дверях Клина. Позади него виднелись любопытные рожи толкающихся Филина и Тины. У Клина в руках был букет алых роз. Я почувствовала, что кусок индейки пошел не в то горло.
— Дорогая!
Я кашляла, сгибаясь пополам, но Клин и сам был весь красный от смущения, а потому на такие мелочи внимания не обращал.
— Я хочу просить твоей руки… То есть жениться на тебе!
Раздался стук падающего тела. Индейка все же прошла в желудок, но теперь я никак не могла заползти обратно на кровать.
— Ты согласна? — В его голосе было столько надежды, что я все-таки обратила на него внимание, усаживаясь на постель и угрюмо отодвигая индейку.
— На что?
Клин растерянно обернулся в поисках поддержки, но Филин попросту пнул его ногой под зад, и командир буквально влетел в комнату, споткнулся о пытавшегося увернуться кота и рухнул прямо на меня, а я как раз взяла в руки тарелочку с мороженым.