этого достойный повод, а так я себя чувствовала… странно. А тут
еще и букет черных роз принесли, на длинной алой ножке…
Ррромантика.
— Право не стоило, — пробурчала я, едва мастер Олитерри нас
покинул.
Магистр ответил загадочной улыбкой, поднял бокал, вынуждая
последовать его примеру, и произнес тост:
— За то, чтобы сегодня я получил положительный ответ, на самый
важный вопрос, который только может задать мужчина своей
избраннице.
У меня дрогнула рука, и я вынуждена была поставить бокал
обратно, чтобы не разлить вино, а после, тяжело вздохнув, честно
спросила:
— Это шутка?
Лицо магистра из таинственно-ликующего, стало обиженно-
растерянным, после чего он так же водрузил свой бокал на стол, и
поинтересовался:
— Интересно, почему абсолютно все мои слова вы воспринимаете с
изрядной долей недоверия? Да что там с изрядной долей… — и
Тьер грустно добавил, — вы не верите не единому моему слову.
Мне тоже стало грустно, и я тихо пояснила свою позицию:
— Мы с вами оба знаем, что все дело в проклятии…
Движение, и руки лорда Тьера, сцепленные в замок, легли на стол,
взгляд темных, мерцающих глаз был направлен на меня, а лицо
вновь стало жестким, вмиг напомнив, что передо мной член ордена
Бессмертных. Затем началось:
— Я бесконечно рад, что мы все же ужинаем не в моем доме, а в
данной ресторации — есть шанс, что вы не сбежите и я сумею все же
объяснить произошедшее.
Смутившись, я подумала, что не имею никакого желания
обсуждать случившееся, но лорд считал иначе:
— Итак, проклятие, — как-то даже угрожающе произнес он, — оно
действительно имело место быть, и действительно относится к
запрещенным законом, если бы не одно «но»…
Я заинтересовалась, и, выдержав паузу, лорд директор устало
сказал:
— Меня невозможно проклясть, без моего на то желания… У меня
достаточно сильная аура и железная сила воли, что позволяет
нейтрализовать любое магическое влияние.
Абсолютно любое. Не
могу сказать, что я был счастлив получив Проклятие Страсти
десятого уровня от той, которая даже не осознавала, что творила,
но… Но я бы солгал, сказав что не желал этого. Желал… И потому
попал под влияние проклятия.
Задержав дыхание я слушала его слова и все никак… никак не
могла понять сути. А магистр добавил:
— И моя ярость… я был зол на себя, Дэя, именно на себя. Что не
удержался, что допустил, что так и не смог сказать вам того, для
чего собственно вызвал в свой кабинет.
Вот он момент истины. Чуть подавшись вперед, я спросила:
— А зачем вы тогда вызвали меня в свой кабинет?
Просто действительно интересно, мог бы просто отчислить
письменным уведомлением и никаких проблем, и ни тебе
проклятия, ни неприятностей с темной эльфийкой и таинственным
убийцей! Мне было бы плохо, да, но лорду Тьеру было бы
преотлично даже!
— Так зачем? — продолжала настаивать я.
Но к моему искреннему удивлению, лорд директор опустил глаза,
вновь взял бокал в руки, начал неторопливо крутить его, глядя на
блики света, отражающиеся в вине. И я бы потребовала ответа,
но… почему-то тоже молчала, следя за тем, как переливается
рубиновая жидкость в его бокале.
— Дэя, — вдруг заговорил лорд Тьер, — скажите, правда всегда
вознаграждается по-достоинству, или в любой ситуации лучше
промолчать?
— Меня всегда учили, что молчание — золото, — пожав плечами,
ответила я. — И в чем-то это так, но… пока я молчала, моя жизнь
размеренно катилась в… Бездну. А там, в вашем кабинете я не
сдержалась и не смолчала, но не могу сказать, что сейчас сожалею
об этом.
Ответом на мои слова стала загадочная улыбка, и лорд Тьер чуть
лукаво ответил:
— Меня более чем устраивает текущее развитие событий, и потому
я… промолчу, по поводу обсуждаемого вызова в мой кабинет.
Могу сказать лишь одно — я очень рад, что все случилось именно
так.
— Как? — просто все никак не в силах поверить, что магистр, зная о
проклятии… рад ему.
Вновь подняв бокал, лорд Тьер, глядя в мои глаза, с улыбкой
пояснил:
— Я рад, что узнал вас вот такой, настоящей. Я бесконечно рад, что
сумел сдержаться и не испортил того волшебного чувства, что
родилось вопреки всему. И я счастлив знать, что не безразличен
вам, Дэя.
Могу сказать лишь одно — я очень рад, что все случилось именно
так.
— Как? — просто все никак не в силах поверить, что магистр, зная о
проклятии… рад ему.
Вновь подняв бокал, лорд Тьер, глядя в мои глаза, с улыбкой
пояснил:
— Я рад, что узнал вас вот такой, настоящей. Я бесконечно рад, что
сумел сдержаться и не испортил того волшебного чувства, что
родилось вопреки всему. И я счастлив знать, что не безразличен
вам, Дэя.
— Прекрасный тост, — почему-то ответила я, и дрожащими руками
подняла бокал.
Выпила вино единым махом, наплевав на правила приличия,
пытаясь хоть как-то сдержать нарастающую внутреннюю дрожь…
Меня просто трясло, а магистр:
— Еще вина?
— Да, пожалуй, — я вновь старательно отводила взгляд от лорда
Тьера.
— Дэя, — тихо позвал он. Дэя, посмотрите на меня.
Я продолжала смотреть куда угодно, кроме лорда директора.
— Дэя, нам еще обратное путешествие в карете предстоит…
Плохая была идея, очень плохая! Но тут я вспомнила его
прикосновения в наемном экипаже и поменяла мнение — хорошая