продолжила, — я не могу вот так уйти, и знать что вас арестуют по
обвинению в преступлении, которого вы не совершали…
Взгляд магистра немного смягчился и неожиданно он произнес:
— Постарайся понять одну вещь, Дэя, если кто-нибудь из стражей,
еще раз оскорбит тебя словом, или даже взглядом, вот тогда меня
действительно можно будет обвинить в убийстве, которое я
совершил! Вернись за стол, пожалуйста, я приду через несколько
минут.
И я послушно развернулась и молча покинула собравшихся. Но
войдя в столовую, я закрыла дверь и осталась за ней стоять, не в
силах сделать еще хоть шаг.
А в гостиной прозвучал потрясенный голос Юрао:
— Адептка Риате сказала правду, лжи там не было ни в одном слове.
И рык Шейдера:
— Между ними ничего не было!
— Я ж с этим не спорю, — невозмутимо подтвердил дроу, потом
добавил, — видимо некоторые умеют слышать «нет»…
— Хватит! — ледяной тон лорда директора пресек любые разговоры.
А затем раздалось: — Как я уже сказал, этого убийства я не
совершал, но… — пауза и насмешливое.
А затем раздалось: — Как я уже сказал, этого убийства я не
совершал, но… — пауза и насмешливое. — Даже если бы я убил, и не
только одну несчастную девушку, а с полсотни, и совершил это
белым днем посреди площади и на глазах у всего города, вы… —
многозначительная пауза, — были бы не в праве не только
арестовывать, но даже предъявить обвинение!
Я замерла, стражи так же хранили потрясенное молчание, лорд
Тьер продолжил:
— Один лишь мой титул, дарует статус неприкосновенности.
Судить меня, как аристократа предтеч престола, имеет право
только император. Но учитывая мои заслуги перед империей и
лично перед императорской семьей, даже такой проступок как
уничтожение всего Приграничья, был бы мне прощен. Но суть в
том, что как верный слуга империи, я никогда не пошел бы на
подобное преступление, о чем император прекрасно осведомлен, и
вследствие чего столь высочайшее доверие имеет место быть.
И снова тишина. Я едва дышала, медленно осознавая сказанное,
стражи все так же молчали, явно осознавая, что пришли не по
адресу, и вообще этот адрес им лучше забыть, а лорд Тьер
язвительно попрощался:
— Светлых вам дней, господа стражи. Надеюсь дневной свет
позволит искать лучше, и вы прекратите предъявлять обвинения
невиновным… Второй случай за двое суток, знаете ли, это уже
слишком. До свидания!
Распахнулась входная дверь, потом послышался топот ног
выходящих стражей, а затем голос Юрао:
— Лорд Тьер, прошу прощения, можно мне перекинуться парой слов
с адепткой Риате? Буквально минутка, слушайте вы же не тиран,
проявите благородство, уверен девушка оценит. Буквально пара
слов, оскорблений и прикосновений обязуюсь не допускать!
Тут я не выдержала, высунула голову за дверь и присоединилась к
просьбе жалобным:
— Можно, пожалуйста? Я быстро!
В гостиной к тому времени оставались лишь лорд Тьер,
демонстративно скрестивший руки на груди, и сам дроу, стоящий в
дверях. Под моим жалобным взглядом магистр нехотя кивнул, я
побежала к Юрао, который ловко пропустил меня вперед и закрыл
двери. Мгновенно стало холодно.
— Надеюсь, мне за это голову не оторвут, — офицер снял
собственный теплый плащ, укутал меня, наклонился и зашептал. —
Держи письмо, я тебе его еще вечером передать хотел, но ваш
Жловис сообщил, что передавать что-либо конкретно тебе
запрещается, после чего попытался загадать пару поведенческих
загадок на тему тебя и директора.
Я тогда не поверил, оказалось что
зря! Но это не важно, письмо потом прочитаешь, я тебе вот о чем
хотел сказать…
— Амулет, — да, я уже догадалась, — кто-то подставил лорда
директора!
— Да, — согласился Юрао, — и я все не могу понять почему.
Понимаешь, мы с кем-то очень коварным имеем дело, а теперь я
думаю, этот кто-то знал, что мы не сможем арестовать вашего
Тьера или не знал? Если знал, тогда для чего ему все это?
И тут движение в кустах отвлекло мое внимание. Пока удивленно
вглядывалась, Юрао задумчиво произнес:
— Шейдер сегодня странный. Я когда вернулся в Темную крепость,
налетел на меня, потребовал сказать, где ты, когда я сообщил что в
академии, успокоился. Но все равно дерганный, нервный, никогда
его таким не видел. А чтобы срывался и так орал… за тебя
беспокоится, Дэя.
— С чего бы? — в кустах больше никто не шевелился, и я уделила
все внимание Юрао.
— Это хороший вопрос, Дэя, — задумчиво ответил он. — Понимаешь,
я Шейда много лет знаю, таким еще не видел. Он очень за тебя
боится, и там, в гостиной, думал бросится на магистра вашего, а
Шейд едва понял, что тот не убивал, как-то сразу успокоился. И
сейчас ушел же первым, словно знает что ты в надежных руках…
Понимаешь?
Я плечами пожала, а Юрао добавил:
— Шейдер знает убийцу, Дэя, я в этом уверен. И Тьер знает. И
сегодня в лавке гнома Тьер каким-то образом слышал наш
разговор, и не мешал тебе, пока ты подтверждала его подозрения.
Он потом знаешь куда рванул? К лекарю. Парней на ноги
поставил, проклятие снял, а потом долго выяснял у них, что это
была за леди. Я после все у госпожи Гровас выведал.
— И если все друг друга так хорошо знают… — я задумалась, и
добавила, — значит, подставив лорда Тьера убийца знал, что вы