приближается. А когда заметила, было уже поздно — магистр Тьер
встал передо мной, сложив руки на груди и вскинув бровь,
скептически разглядывая пытающуюся бежать в воздухе меня.
Пришлось прекратить молотить ногами, и только тогда директор
соизволил вернуть меня из подвешенного состояния на пол.
Почувствовав деревянные доски под ногами, я решилась взглянуть
на магистра. Далось это не просто — мало того, что я его банально
боялась и мне было стыдно за то проклятие, так еще и ненавижу ж
его теперь, разделяя это негативное чувство со всей академией.
— Адептка Риате, — голос у него теперь был нормальный, опять же с
нотками превосходства и чуть свысока, — что спровоцировало ваше
бегство от руководства данного учебного заведения?
Хороший вопрос. Но стоило мне посмотреть на это мрачное лицо и
в эти черные чуть суженные глаза, как ответа уже не требовалось.
Однако его ждали, пришлось произнести:
— Темного дня вам, господин директор.
— Светлых ночей, адептка Риате, — ехидно ответили мне.
И тишина. А мне холодно, но магистр продолжает молча
возвышаться здесь, пристально глядя на меня. И когда кожа
покрывается мурашками, я все же решаюсь спросить:
— Могу я… идти… У нас лекции и…
— Вы замерзли, — наконец догадались некоторые.
Снова поднимаю голову, смотрю на него, чуть киваю и уже
собираюсь ответить, как происходит странное — две теплые ладони
ложатся на мои голые плечи, затем медленно опускаются вниз,
скользя по рукам, уже значительно быстрее поднимаются вверх,
отводя влажные пряди волос с шеи, а в следующую секунду лицо
магистра неожиданно оказывается совсем рядом с моим.
— Что… что вы делаете? — успела вскрикнуть я, прежде чем его
губы прикоснулись к моим.
Лорд Тьер остановился, но не отодвинулся, черные глаза почти с
ненавистью смотрели в мои, а голос внезапно вновь стал хриплым
и низким:
— А что, по-вашему, я собираюсь сделать, адептка Риате? — грубо
спросили у меня.
Сглотнув, я испугано пробормотала:
— А вы не первый мужчина, который пытается зажать
подавальщицу у стены и… и я знаю, что вы собираетесь сделать
и… я против!
Одно плохо — мы не в таверне и тут меня ни Тоби, ни вышибалы,
ни даже мастер Бурдус не спасут.
И самое неприятное — магистр
тоже в курсе этого.
— Странно, — его большой палец коснулся моей нижней губы, чуть
надавив, провел по всей ее длине, после чего замер, а директор
продолжил, — высказать свой протест лорду Шейдеру Мерос вы не
решились. Или в тот момент протест как таковой попросту не
существовал.
Он не высказал это как вопрос, но в то же время явно спрашивал.
Меня же просто колотить начало и не в силах сдержать эту дрожь я
едва слышно ответила:
— Я просто… испугалась…
— И только?!
Меня отпустили мгновенно. Не просто отпустили, магистр
отвернулся стремительно. Но дальше произошло нечто совсем
жуткое:
— Придешь ночью. В мои апартаменты. Одна.
Из меня словно выбили весь воздух, даже слова сказать не могла, а
лорд Тьер вновь повернулся, окинул меня оценивающим взглядом,
и добавил:
— Ты же хочешь продолжать обучение, не так ли? А главное у вас,
адептка Риате, результат.
И магистр Тьер, бесшумно, быстро и главное, молча, удалился. В то
же мгновение дверь, ведущая из душевых в коридор, распахнулась
и ввалилась толпа адепток. Девушки шумно возмущались, не
понимая как дверь, которая замка не имела в принципе, внезапно
оказалась заперта. С другого конца коридора тоже двигались
раздосадованные адептки и даже преподавательницы, не понимая
почему и их двери неожиданно взбесились.
— Никак духи-хранители пробудились, — причитала одна из
престарелых профессорш.
— Неудивительно, — вторила ей более молодая преподавательница
по предмету «Проклятия умерших», — магистр Тьер носитель
великого дара, и я не удивлюсь, если в ближайшее время
пробудятся давно упокоенные сущности.
— Только духов-хранителей нам не хватало, — возмущались
услышавшие разговор адептки.
А я стояла… В одном полотенце посреди коридора, мокрая,
замерзшая и совершенно опустошенная…
Внезапно над Академией Проклятий вновь раздался магически
усиленный голос директора:
— Всем покинуть женское общежитие. На сборы шесть минут.
И адептки сорвались на бег, стремясь одеться как можно скорее. Я
не стремилась, я добралась до комнаты, не высушив волосы,
оделась, набросила теплый шарф и вышла, наверное, последняя.
Когда покинула здание, так и поняла, что последняя — на меня с
осуждением смотрели все адептки, с удивлением профессорши и
преподавательницы и с ледяным осуждением сам лорд Тьер.
На сборы шесть минут.
И адептки сорвались на бег, стремясь одеться как можно скорее. Я
не стремилась, я добралась до комнаты, не высушив волосы,
оделась, набросила теплый шарф и вышла, наверное, последняя.
Когда покинула здание, так и поняла, что последняя — на меня с
осуждением смотрели все адептки, с удивлением профессорши и
преподавательницы и с ледяным осуждением сам лорд Тьер.
Именно увидев его взгляд, я и споткнулась на входе, едва не
слетела с лестницы, и, опустив голову, рассматривала край
мелькающих из-под юбки ботинок, пока торопливо шагала к
выстроившимся жительницам покинутого общежития.
А встав в строй, отметила, что среди говорливых адепток Академии