И только я стояла в просторном холле, где ярко горел камин и от
того было столь тепло, что отогрелись все сразу, и смотрела на
ликующих адепток и рыдающих от счастья преподавательниц,
слыша как наяву: «И хватит… дрожать!». И такое чувство, что это
он мне сказал.
— У всех отдельные комнаты! — рев Лири, доброй
благовоспитанной девушки из семьи двух профессоров, заставил
задрожать новообретенные окна, но мое внимание, несомненно,
привлек, как и внимание остальных адепток.
Как оказалось, на стене уютно расположился список всех
обитательниц общежития, и напротив имени каждой стояло
указание номера комнаты и этажа! Все преподавательницы
оказались владелицами апартаментов на первом этаже, но кроме
них жил площадь в элитном месте расположения была и одна
адептка.
— Риатэ! — прошипела Ригра, стремительно выискивая меня
взглядом. Выискала и угрожающе вопросила:- А с каких это пор
ты, адептка, удостоена чести проживать на первом этаже?
И все повернулись к явно побледневшей мне.
Смерили
внимательными, оценивающими взглядами, снова вернулись к
изучению списков заселения, вынеся всеобщий вердикт:
— Не, скорее всего, просто ошибка.
Я тоже подошла и всмотрелась, шли рядом Раере, наш
преподаватель по Типологии проклятий и Риате — то есть я.
— Дух-хранитель ошибся, — Ригра фыркнула, — необходимо
оповестить господина директора об этом.
«Вот ты и оповещай, — мстительно подумала я».
Остальные явно подумали о том же, потому как если магистра
Тьера и раньше боялись, то уж после сегодняшнего и подавно!
А потом, какими-то рваными движениями поспешили осмотреть
новые апартаменты. Сначала несмело, потом все быстрее и
быстрее, вбегая кто на лестницы, а я с преподавательницами в
длинный коридор, где свежим деревом пахли совершенно новые
двери, и поблескивала позолота на табличках, с указанием имени
владелицы. И пока я, отсчитывая номера, брела к своей комнате,
возникла заминка — преподавательницы, не смогли открыть двери.
Леди стояли, безуспешно дергали за ручку и не могли войти никак.
— Это издевательство! — воскликнула одна из престарелых дам.
— Нет-нет, вероятнее всего здесь какой-то механизм запора,
долженствующий сработать на определенные действия с нашей
стороны.
И тут я увидела свою дверь. Она ничем не отличалась от
остальных дверей в этом коридоре, но на ней висела табличка с
моим именем:
— Адептка Риате, — прочла вслух зачарованная блеском позолоты я.
Щелкнул замок, дверь открылась. Леди посмотрели на меня, затем
на свои двери, и по коридору пронесся гул произносимых вслух
имен, которым вторили щелчки замков, а я… я несмело вступила в
свою новую комнату…
И стоило мне войти, как радостное неверие в происходящее
схватило и больше не отпускало. Это была не одна комната — их
было три! Три полноценные комнаты и все мне одной! И
осторожно ступая, я с удивлением осмотрела гостиную, то есть
комнату, в которую попала сразу из коридора, из нее дверь слева
вела в спальню, а дверь справа в отдельный кабинет, где
располагались книжные шкафы, стол, стул, и два кресла у окна! И
это было не все — в спальне обнаружилась дверь, ведущая в
отдельную душевую! Отдельную!
Слева от моих не побоюсь сказать — апартаментов раздался
счастливый визг, справа кто-то ликующе танцевал и выкрикивал
благодарственные оды магистру Тьеру, впрочем, подобное
безобразие творилось сейчас везде.
И наверху студентки тоже
ликовали, да так что потолок дрожал.
Медленно, как зачарованная я осматривала спальню, с широкой,
двуспальной кроватью застеленной качественным хлопковым
бельем и укрытую шерстяным одеялом с символикой академии,
еще не совсем осознавая случившееся, и не веря в случившееся,
если откровенно, как вдруг в мою, оставленную открытой дверь,
нетерпеливо постучали. Выйдя в гостиную, я увидела гоблина-
привратника, с букетом алых лилий в одной руке и пакетом из
кондитерской гнома Мелоуи в другой. Пакет спутать ни с чем
другим было невозможно — только в кондитерской Мелоуи на
пакет ляпали посебренное изображение пироженного, украшенного
кремовой завитушкой.
— С переселеньицем, значица, — ехидно поздравил гоблин, оставаясь
в коридоре и не пересекая черту, отделяющую мои новые
апартаменты.
— А ты почему не заходишь? — спросила удивленная я.
— А такой я, загадочный, — гоблин прищурился. — И есть у меня к
тебе, Дэйка, две загадки. Первая — отчего я письмо принес леди
профессору Гете и в ее комнату вошел, а к тебе никак не могу? — и
он продемонстрировал эту самую попытку войти, но как
выяснилось, пресечь невидимую черту не мог, словно на стену
наталкивался. После чего продолжил:- А теперь вторая загадка для
тебя, Дэя, почему господин директор по ночам всегда спать
изволил, а стоило тебе на работу выйти, как за тобой в ночь ушел,
да с тобой поутру вернулся, а?
Да, загадочный у нас гоблин привратник, одна проблема:
— Мне откуда знать? — возмутилась я.
— Не знаешь? — недоверчиво переспросил гоблин. Всмотрелся в мое
лицо, понял, что действительно не знаю и сокрушенно вздохнул. —
Жаль. Очень жаль. А это тебе, — он протянул букет и пакет, — лорд
Шейдер передал, бери давай, у меня руки не казенные тяжести
носить.
Пришлось торопливо подойти и взять, и только потом до меня