дошло:
— Это от лорда Шейдера?
— От него, от него, — гоблин прищурился, — директора ей было
мало, вертихвостка!
И бормоча что-то явно для меня нелицеприятное, гоблин
направился прочь, заглядывая по пути в каждую открытую дверь.
А я так и осталась стоять с алыми лилиями в одной руке и
сладостями от Мелоуи в другой, обиженно глядя вслед гоблину.
Потому что он в корне неправ!
Вернувшись в комнату, цветы просто поставила на стол, думая, где
раздобыть вазу, потому что мне отродясь букетов не дарили.
Потому что он в корне неправ!
Вернувшись в комнату, цветы просто поставила на стол, думая, где
раздобыть вазу, потому что мне отродясь букетов не дарили.
Вспомнила, что где-то была бутылка от молока, и, по-моему, за
вазу сойдет. А потом я обнаружила записку, которая была
прикреплена к бумажному банту, украшающему цветы. В записке
значилось:
«Понимаю, что моему поведению нет оправданий, и все же прошу
прощения, я был пьян и не отдавая себе отчета в действиях
решился на то, о чем так долго мечтал. С почтением, лорд Шейдер
Мерос».
День оказался полон открытий! Я снова и снова перечитывала
послание, пытаясь осмыслить слова «решился на то, о чем так
долго мечтал», когда услышала нарастающий шум в коридоре, в
котором слышалось изъявление благодарностей, но все это было
как-то не столь значимо на фоне «решился на то, о чем так долго
мечтал». Это стоит понимать, что лорд Шейд так долго мечтал…
поцеловать меня? И я невольно прикоснулась, к своим еще чуть
припухшим после рассветного приключения губам. «Решился на
то, о чем так долго мечтал»… И как-то совершенно иначе
обрисовалась произошедшая ситуация, и…
— Директор лорд Тьер, а эти комнаты адептке Риате по ошибке
достались, она же не преподаватель!
На визгливый голос Ригры я отреагировала все еще невменяемым
после открытий взглядом, да так и застыла — в одной руке держа
записку, а другой касаясь губ. А в проеме моей двери стоял магистр
Тьер и его темные глаза скользнули от записки, которую он,
несомненно, прочитал — я находилась в двух шагах от двери, а
почерк у лорда Шейда крупный и очень разборчивый, к моим
губам, от которых я руку убрала мгновенно.
— Директор лорд Тьер, — вещала меж тем из коридора все та же
вредина Ригра, — дух-хранитель ошибся и Риате…
— Да,- глухо отозвался магистр, — я действительно… ошибся!
Разворот и мою комнату покинули, так и не войдя. Я узрела
ошарашенные лица преподавательниц помоложе и самой Ригры, а
затем вся толпа одной сплошной благодарности рванула вслед за
директором, и визгливый голосок вернулся к обсуждению
вопиющей несправедливости:
— Директор лорд Тьер а Риате она…
— Я не намерен взывать к духу-хранителю из-за столь
незначительной ошибки как размещение адептки на первом этаже!
— ледяной голос магистра прервал возмущение Ригры на корню.
— И
если вы, адептка Дакене доучились до четвертого курса, обязаны
знать, что обращение к духам подобного уровня требует огромных
энергетических затрат!
После этого я услышала грохот входных дверей. А через минуту
Ригра заявилась ко мне:
— Довольная, да? — проорала адептка стоя у входа. — И почему у
какой-то замухрышки три комнаты, в то время как у меня всего
одна?!
— Плюс личная душевая, и комнаты стали больше, и два окна, —
мечтательно протянула Тимянна, тоже оказавшаяся в коридоре.
— Заткнись! — от визга Ригры хотелось уши закрыть. — А ты!..
И адептка рванула ко мне, чтобы со всего маху налететь на ту
самую невидимую преграду, которая и гоблина ко мне не пустила.
Причем девушка рванула с такой силой, что умудрилась разбить
нос о невидимую стену и визг, на сей раз испуга и боли, уже
действительно вынудил закрыть уши.
Ригру увели к лекарям, шум стих, меня все назвали счастливицей, и
самое странное — Тимянна ко мне вошла беспрепятственно и
некоторые преподавательницы, решившие все проверить, тоже. А
после Яна сбегала за чаем и мы торопливо позавтракали
пирожными из лучшей кондитерской города. Правда ели молча,
потрясенные утренними событиями, а потом Ян сказала:
— Как думаешь, за что магистра Тьера к нам сослали?
Я о лорде вообще старалась не думать и потому только плечами
пожала.
— Мне кажется, у него там была страшная трагедия личного
характера… наверное, его невеста бросила.
Я фыркнула и, прикрыв глаза, откусила еще один кусочек от
умопомрачительного пирожного с фисташковым кремом. Такие
делали только в Мелоуне и нигде больше в нашем Ардаме, и
стоили они очень дорого, наверное именно поэтому я и не смогла
отказаться от лакомства, преподнесенного Шейдом в качестве
извинений. Хотя, наверное, благопристойная леди поступила бы
именно так — в смысле вернула и цветы и сладости. Но… это были
мои первые в жизни цветы и первые извинения, ибо кому придет в
голову извиняться перед обычной подавальщицей в таверне,
особенно после удара Сэл по роже — а она подобного не терпела, да
и силой в отличие от меня обладала.
— О чем задумалась? — уворовывая последнее пирожное из пяти,
невинно поинтересовалась Тимянна.
Думала я в тот момент исключительно о лорде Тьере и его
«Придешь ночью. В мои апартаменты. Одна».
Думала я в тот момент исключительно о лорде Тьере и его