— По какому праву?! — завизжал толстяк. — Почему мне не доложились?!
— Это я вам обязан докладываться? — изумился Итан. — А кто вы вообще такой?
— Как — кто?! Старший инквизитор губернии Дектерий Морис! Убирайтесь отсюда! Никакие столичные выскочки не имеют право что-либо делать в моей епархии без моего разрешения!
— Кто вам это сказал? — издевательски заломил бровь архиепископ.
— Да его собственная спесь, — проблеял из-за его плеча сатир.
— А-а-а!.. — распахнулся в гневе рот толстяка. — Хватайте поганого козла! Четвертовать и сжечь!
— Стоять! — рявкнул на двинувшихся вперед инкизиторов Итан. — Это видели?
Он показал перстень голоса первосвященника, и они замерли.
— Плевать я хотел на твои перстни, выскочка! — замахал кулаками Дектерий. — Здесь моя епархия! Хватайте козла, я сказал!
— Бунт против первосвященника? — оскалился архиепископ. — Да, вижу в провинции давно пора наводить порядок.
— На твоем месте я бы вот это уродище вздернул, — негромко сказал сатир.
— Вздернул бы? — усмехнулся Итан. — А что? Мысль интересная. Как голос первосвященника Единой Церкви Спасителя, смещаю Дектерия Мориса с должности старшего инквизитора Погнинской губернии и обвиняю в ереси. Кто-нибудь хочет выступить в его защиту?
Инквизиторы скромно промолчали, глядя на бывшего начальника с плохо срываемым злорадством — многих, видимо, успел достать до глубины души. А до того только сейчас начало доходить во что он вляпался и на кого полез.
— Да кто ты такой?!. — взвыл он.
— Итан бер Саан.
Услышав это страшное имя, Дектерий только открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог. Узнав, что в город прибыл какой-то столичный выскочка и не представился, как положено, отправившись в Благинск, он загорелся гневом и приказал лучшим инквизиторам ехать следом, чтобы проучить наглеца. Но почему никто не сообщил, что это был сам архиепископ Варградский?! Знай это Дектерий, он бы предпочел тихо сидеть дома — понимал, кто такой бер Саан и чего от него ждать.
— Значит, защитников нет, — констатировал Итан. — Приговариваю еретика и бунтовщика к смертной казни через повешение. Приговор привести в исполнение немедленно.
— Слышали? — проблеял сатир, весело скаля зубы. — А ну-ка, быстренько вздернули начальничка, господа инквизиторы!
— Слышали приказ? — желтые глаза Итана загорелись гневом. — Выполнять!
Двое инквизиторов тут же подхватили воющего толстяка подмышки, еще один вынул из седельной сумки моток веревки и полез на ближайшее дерево.
— Выполнять!
Двое инквизиторов тут же подхватили воющего толстяка подмышки, еще один вынул из седельной сумки моток веревки и полез на ближайшее дерево. Несколько минут — и Дектерий Морис закачался в петле, немного подергался и затих.
— Времена изменились, — криво усмехнулся архиепископ. — Запомните это. Работать и жить по-старому вам никто не позволит. А кто попробует — того ждет судьба этого вот недоразумения. Вам все ясно?
— Так точно, ваше преосвященство, ясно! — в один голос рявкнули инквизиторы, косясь на мертвого начальника. Спорить с этим желтоглазым? Особенно после столь убедительного доказательства, что спорить с ним не стоит? Нет уж, им еще жить охота.
— Свободны! — бросил Итан. — Нового начальника пришлют из столицы, предупредите в Погнинске, чтобы ни одна сволочь и не пыталась добиваться этой должности. А теперь — вон!
Забравшись на коней, инквизиторы потянулись с площади. Немного подумав, архиепископ отправил домой и очищающих — в Фалинград лучше возвращаться через портал. Магу, конечно, придется переносить их и женщину с мальчиком в два приема, но ничего, справится.
Едва оказавшись в столице, Итан приказал заложить карету, чтобы ехать в школу Марка, расположившуюся в роскошном доме одного из недавно казненных архиепископов, неподалеку от резиденции первосвященника. Появившийся следом Навр попросил слугу принести кувшин акты и принялся поить дрожащую мать юного мага. Она покорно выпила чашку, но дрожать не перестала, затравленно глядя на сатира.
— Да не бойся ты! — вздохнул он. — Никто ни тебя, ни твоего сына казнить не собирается. Наоборот, теперь будете жить безбедно. А малыша будут учить в специальной школе.
— Как скажете, барин… — покорно отозвалась женщина, ничуть не поверив.
— Барина тоже нашла, — недовольно пробурчал Навр. — Зовут как?
— Настасьей.
— А где отец мальца?
— Нету у него отца… — съежилась Настасья.
— Это как же? — озадачился сатир. — Непорочное зачатие, что ли?
— Что вы, барин! — перепугалась откровенной ереси женщина. — Господа паладины снасильничали… Много их было, не знаю я, от кого Михел.
— Тьфу, паскудство! — зло сплюнул Навр. — Слушай, Итан, а не пора ли ваших паладинов хоть немного к порядку призвать?
— Поди призови… — скривился тот. — Основная военная сила страны, привыкли, сволочи, к безнаказанности. Их пока трогать нельзя, взбунтуются.
— Бардак у вас тут! — скривился сатир. — Попробовали бы у нас военные кого-нибудь изнасиловать. Мало бы им не показалось.
— Могу только позавидовать…
Вскоре мальчика с матерью отвезли в школу Марка, где их поселили в роскошных покоях, накормили так, как едва сводившая концы с концами мать-одиночка, зарабатывавшая штопкой старой одежды, и не мечтала. Михел вскоре забыл о страхе, познакомился с другими детьми и носился вместе с ними по огромному дому. И никто не ругал его за летающие вещи и красивых бабочек, наоборот, хвалили. Настасья долго не могла поверить, что случилось чудо и вместо того, чтобы сжечь, ее сына обучают магии, но это и в самом деле было так.