— …арамайн Са'а'ди номьсло норт рьясс…
Пламя свечей росло все выше, но в комнате становилось все темнее. Как будто они поглощали свет. Огни вздымались все выше и выше, подхлестываемые словами заклинания. Они были уже выше статуи. Странно, но языки пламени стали загибаться внутрь, как будто влекомые каким-то сильным ветром, и встретились над головой статуи. Из этой точки вниз, в голову статуи, ударил белый луч. Ударил, окружив ее темным холодным ореолом, и угас, унеся с собой все тепло.
Албанус продолжил заклинание. Из его рта валил пар. Он ревел:
— Заклинаю тебя Зловещей Силой Троих! Заклинаю кровью, потом и семенем, явись! Восстань и подчинись! Это говорю я, Албанус!
Фигура стояла на месте. Но теперь ее поверхность была сухой и потрескавшейся. Албанус потер свои руки и спрятал их под мышки, чтобы согреть. Если только все прошло как надо! Албанус бросил взгляд на ежащегося у стены скульптора. Стена блестела инеем. Да, времени у него нет. Лорд глубоко вздохнул.
— Приказываю тебе, Гариан. Проснись! — От руки статуи отвалился кусочек глины. Албанус нахмурился. — Я приказываю! — Фигура задрожала. Высохшая глиняная пыль посыпалась на платформу.
Бывшая статуя стояла и дышала. Полный двойник Гариана, без единого изъяна. Двойник смахнул с плеча пыль и замер, вопросительно глядя на Албануса.
— Кто ты? — спросила ожившая статуя.
— Лорд Албанус, — ответил лорд. — А ты знаешь, кто ты есть?
— Естественно. Я Гариан, король Немедии. — Албанус удовлетворенно улыбнулся.
— На колени, Гариан, — тихо сказал он. Двойник, не теряя спокойствия, опустился на колени.
Албанус расхохотался, и из него буквально посыпались команды.
— Лицом на пол! Ползи! Встать! Бегом на месте! Быстрее! Еще быстрее! — Двойник бежал, не останавливаясь.
От хохота по щекам Албануса катились слезы. Он медленно успокоился и повернулся к Стефано. На лице выпрямившегося скульптора страх боролся с нерешительностью.
— Стой, Гариан, — скомандовал Албанус, не сводя взгляда со Стефано. Двойник послушно остановился.
Было слышно, как Стефано сглотнул.
— Моя работа… завершена. Я пойду, — он повернулся к двери, и вздрогнул от голоса Албануса.
— Твое золото, Стефано. Ты ведь о нем не забыл. — Из складок туники Албанус достал завернутый в кожу цилиндр. Он подбросил его на ладони. Пятьдесят золотых марок.
В глазах Стефано жадность боролась со страхом. Он нерешительно облизал губы.
— Но раньше разговор шел о тысяче.
— Я не одет, — неожиданно заявил двойник.
— Несомненно, — сказал хозяин, отвечая двоим одновременно.
Лорд подобрал с пола кусок грязной тряпки, которую Стефано использовал при работе, и стер кусок пентаграммы. Пытаться войти в закрытую пентаграмму — значит навлекать на себя ужасные неприятности. Поднявшись на платформу, Албанус вручил тряпку двойнику. Тот обернул ее вокруг бедер.
— Это просто первый взнос, Стефано, — продолжил лорд. — Остальное получишь потом.
— Это просто первый взнос, Стефано, — продолжил лорд. — Остальное получишь потом. — Он сунул столбик золота в руку копии короля. — Отдай это Стефано, — сказал лорд и что-то добавил бывшей статуе на ухо.
Фигура короля сошла с платформы, и Стефано невольно вздрогнул.
— Сколько раз, — пробормотал Албанус, — я сносил твою омерзительную болтовню. — Глаза скульптора сузились, перебегая с надвигающейся фигуры на Албануса и обратно.
Двойник с нечеловеческой скоростью рванулся вперед. Прежде чем скульптор успел сделать хотя бы один шаг, ладонь монстра с необыкновенной силой сжала его горло. Безжалостные пальцы впились в мышцы его челюсти, и из горла скульптора вырвался дикий крик. Он безуспешно пытался разжать держащую его руку. С тем же успехом он мог бы бить по камню. Одной рукой, как маленького ребенка, монстр поставил его на колени. Стефано слишком поздно заметил опускающийся к его рту цилиндр и понял смысл слов Албануса. В отчаянии он попытался остановить эту руку, но скорее можно было удержать размах катапульты. Двойник проталкивал золото все глубже и глубже в горло скульптора. И, наконец, бросил его.
Из горла скульптора доносилось хрипение. Судорожно схватившись за свое горло руками, Стефано с побагровевшим лицом катался по полу. Он выгнулся так, что только его ноги и голова касались пола, и затих.
Албанус спокойно пронаблюдал агонию и сказал, когда жертва перестала дергаться.
— А остальные девятьсот пятьдесят последуют за тобой в безымянную могилу. Я свои обещания всегда исполняю. — Он был доволен.
Повернувшись к двойнику Гариана, он заявил:
— Что касается тебя… тебе еще многому следует научиться. Времени мало. Сегодня вечером…
17
Никого не замечая, Ариана сидела за столом. В зале вокруг нее кипела интрига. Музыканты позабыли про свои инструменты. Мужчины и женщины шептались, склонившись над столами.
Приняв решение, Ариана поднялась и подошла к столу Гракуса.
— Мне нужно поговорить, Гракус, — сказала она.
— Позже, — так же тихо ответил скульптор. И продолжил, обращаясь к сидящим за его столом: — Ну и что, что Таэрас мертв? Я знаю, где хранится оружие. Уже вечером я…
В Ариане вспыхнул прежний огонь.
— Гракус! — В общей тишине ее слово прозвучало как удар хлыста.