При последних словах барона, Валерка особо согласно клюнул носом, и мягко завалился набок из седла. Я еле-еле успел его подхватить.
— Мда, — философски разглядывая Валерку, заметил барон. — Не та нынче молодежь! Мельчает народ.
Потом Антонин, вдруг, вспомнил, что в подвалах замка есть партия вина прошлогоднего сбора. И что, вот именно это вино (какое упущение!), нами еще не дегустировано. Пришлось срочно возвращаться в замок, дабы наверстать упущенное.
Дверь комнаты тихонько скрипнула. Я приоткрыл один глаз (второй просто не открывался). На пороге стоял Семен, с удовлетворением обозревая мое хладное тело.
— Так-так-так! Что мы имеем? А имеем мы, господа хорошие, явные признаки похмельного синдрома, — пропел этот ушастый негодяй.
Стоп! Несоответствие! Его же вчера унесли первым. По идее, он должен быть в состоянии, сходном с моим. От возмущения даже открылся второй глаз.
— Сема, — прохрипел я.
Острая боль пронзила мозг и заставила меня застонать.
— Признавайся! Ты что, вчера притворялся?
— С вами притворишься! — укоризненно покачал головой Семен. — Просто утром мне таки удалось сосредоточиться. Результат ты (хоть, и с большим трудом) видишь!
Семен танцующим шагом прошелся к громоздкому креслу, стоящему у окна, и, со всеми удобствами, в нем расположился.
— Сема! Друг! — проникновенно простонал я. — Сосредоточься еще разок, а? Не дай погибнуть в расцвете лет!
— Размечтался! — фыркнул Семен, закидывая нога за ногу. — Представь себе, что ты в застенках, а я — палач.
— А не боишься, что когда я приду в себя, то нам придется поменяться ролями? — нехорошо прищурился я.
Такая перспектива у моего друга особого оптимизма не вызвала.
— Ладно! Я подлечу тебя. Но прежде, ты мне ответишь на несколько вопросов.
— «Прежде» — я не могу, — откинув голову на подушку и прикрыв глаза, откликнулся я. — Я могу — «после». Так что считай, что перед тобой, замордованный тобой же, труп.
— Если ты пообещаешь мне ответить на мои вопросы, то, так и быть, я тебя вылечу «до», — прозвучало от кресла.
Желание прекратить мучавшую меня боль было настолько велико, что я, даже не поизмывавшись для порядка, согласился.
Как будто кто-то добрый, открыл мою черепушку и прошелся влажной холодной тряпицей по моим мозгам. Невероятные ощущения исцеления! Это, наверное, никогда не приестся!
Глава 31.
— Ну, задавай свои вопросы, шантажист — самоучка, — пробурчал я, вытирая полотенцем лицо.
— Расскажи, что вчера было! — потребовал Семен.
— Что тебе рассказывать?
— Все!
— Ну, когда я проснулся, Валерка готовил завтрак…, — начал вспоминать я.
— Влад! Ты что, издеваешься надо мной?! — сердито прервал меня Семен.
— Ты же сам просил, чтобы я рассказал все! — возмутился я.
— Влад, не серди меня! А то, вот она твоя боль, — ласково сказал Сема и раскрыл ладонь, над которой заклубилось облачко ядовито-зеленого цвета. — Стоит мне метнуть его в тебя, и похмелье вернется.
— Террорист! — с огорчением констатировал я. — Что именно, ты хочешь узнать? Можешь сформулировать точный вопрос?
— Про бой. С того момента, как меня ранили.
— Ну, я точно не знаю, когда тебя ранили. Я в это время занимался снайпером дроу. Когда я с ним закончил и вышел к основному месту боя, ты уже отдыхал со стрелой в плече.
— Так.
— Онтеро сказал, что стрелу выдергивать нельзя. Мол, от этого ты откинешь сандалии. Но не сразу, а очень помучившись перед этим. Ты открыл глаза и сообщил, что эта дроулевская стрела вытягивает из тебя силы. Потом тебя, вдруг, облепило что-то, типа вьюнка, и ты стал выздоравливать. Стрела сама выползла и отпала.
— Все?
— Все!
— Врешь! — с удовольствием сообщил Семен. — Причем, беспардонно! Причем, мне, эльфу!
Облачко приподнялось над ладонью Семы, сделало круг и снова улеглось.
— Попробуй еще раз! — процедил Сема, многозначительно поглядывая на эту гадость. — Но учти! Если и сейчас обманешь, то получишь все в полном объеме.
— Уф! — тяжело вздохнул я. — Хорошо. Но тут такой бред начинается, что я сам не могу разобраться.
— Значит, будем разбираться вместе! — твердо сказал Семен.
— Когда Онтеро сказал, что шансов у тебя нет, я впал в какое-то состояние…. Что-то, вроде транса. И, неожиданно, почувствовал лес.
— Какой лес? — напрягся Семен.
— Ну, этот лес. В котором мы находились. Не отдельные деревья, а весь лес сразу. Казалось, что он смотрит на меня и чего-то ждет. Ты сказал, что тебя может спасти только магия леса….
— Ну? — поторопил меня Сема.
— …Ну, я и попросил его, чтобы он тебя спас.
— И что?
— И то! — огрызнулся я. — На свою голову, оказывается, попросил! Причем, буквально!
— Он что, откликнулся на твою просьбу? — пораженно выдохнул Семен.
— Ну да! Во всяком случае, мне так показалось. Потому что, когда я его поблагодарил, он мне сказал нечто вроде: «Не за что!».
С Семена можно было писать аллегорическую картину. Вот полное впечатление, что кто-то невидимый подкрался с пыльным мешком и, со всего маху, впечатал этим мешком Сему по макушке.
— Ты разговаривал с лесом? — наконец, выдавил из себя Сема. — И он тебе ответил? Но этого не может быть!
— Почему? — пожал плечами я.
— Потому что, ты — айранит! Ты не эльф! Ты — айранит! Улавливаешь разницу?