Ага! Эврика! Камень пришел в какое-то движение. В смысле сам-то он, конечно, не двигался, а вот его середина с надписью… Создавалось впечатление, что каждая буква сама по себе меняется, вроде как переписывается на другую. Как в шпионских фильмах — один текст исчезает, и на его месте появляется другой, секретный. У нас на глазах происходило то же самое.
Мы с замиранием, боясь даже вздохнуть лишний раз, следили за этими изменениями. Все происходило настолько медленно, что если бы имелся какой-нибудь рычаг, то я непременно бы его подкрутила не один раз. Наконец, все преобразования закончились, и нашему вниманию была предложена новая надпись, отблескивающая, как и медальон, фиолетовым сиянием.
— Фар, ты читаешь? — заволновалась я. — Читай скорее, а то вдруг она исчезнет или сотрется.
— Читаю, — проскрипел нан, — не отвлекай!
Я сразу же замолчала, проникнувшись ответственностью момента. А Фар, смешно шевеля губами, точно старик, стал изучать новое послание предков. Драконы, с момента как я вставила медальон в камень, вообще благоразумно молчали. Фар прикрыл глаза в очередной раз и заговорил:
— Итак, здесь написано примерно следующее: «Взять сорок восемь трав, смешать с шерстью пяти подземных существ…» Дальше стоит многоточие. А теперь — самое интересное. Это приписано ниже: «Вообще-то требуется окружить камень оранжевым свечением». Больше ничего, — добавил нан, после того как мы промолчали и никак не прокомментировали прочитанную надпись.
— Интересно, а при чем здесь сорок восемь трав и шерсть подземных существ? — вслух задумался Тиск. — Камень нужно окружить оранжевым свечением… По-моему, это чушь.
— Фар, ты ничего не напутал? — спросил один из наших знакомых драконов, вероятно, считавший так же, как и Тиск.
— Фар, ты ничего не напутал? — спросил один из наших знакомых драконов, вероятно, считавший так же, как и Тиск.
— Нет. Не думаю. Точно нет, — проговорил нан и посмотрел на меня. — Что скажешь?
— Так. Ну, я думаю, что у древних с чувством юмора было все в порядке. Это я про травы и шерсть, — улыбнулась я, — а вот окружить камень оранжевым свечением — это, я полагаю, уже руководство к действию. Хотя я ждала какого-нибудь пароля или заклинания, что-то вроде «Трах тибедох, тибедох тахтах!».
Тут, прервав полет мысли, к моим ногам со звоном шлепнулся медальон. Все сразу посмотрели снова на камень — на нем была старая простенькая надпись с затейливой точкой.
— Ага! — Я первой пришла в себя. — Срисовать не успели, списать не додумались! Значит, будем плясать от того, что имеем.
— Плясать? — снова удивился Тиск. — Зачем плясать?
— Так думается лучше, — пояснила я. — Значит, свечение должно быть оранжевым. Есть предложения? — прозвучало мое обращение в массы.
Тиск как-то странно запрыгал, едва удерживая равновесие на всем этом каменном завале. На этот раз пришло время удивляться мне.
— Тиск, ты что делаешь?
— Думаю, — улыбнулся дракон моей непонятливости.
— А-а-а. И что-нибудь придумал? — скептически полюбопытствовала я.
— Да. Это солнце!
— Солнце? Солнце!
— И еще огонь, — добавил дракон, попрыгав еще несколько раз.
Неужели действительно мой вновь изобретенный способ думать сработал? Надо бы запатентовать…
— Тиск, ты гений! Солнце и (или) огонь! В них обоих есть первородная магия, и они существовали со дня сотворения мира! Следовательно, они и только они имеют силу над фиолетовым кристаллом! Фар, давай радиограмму Кемтесу, пускай готовит нам комфортный перелет до замка колдуна, а мы быстренько оповестим Совет и рванем будить ваших прародителей от многовекового сна.
Глава 17
НОВЫЙ СПАСАТЕЛЬНЫЙ РЕЙД
Снова оказавшись в замке Черного колдуна, я не испытала большого восторга. Не нравилось мне здесь! Хотя он уже приобрел некий жилой вид. На «взлетно-посадочной полосе» были установлены флажки, а у самого входа нас встречал волшебник, отряженный нам в помощь, чему он был рад и чем немного горд.
— Пант, — представился он.
Мы не стали долго рассусоливать, а сразу же направились в зал с заколдованными кальбрутами. Эти гиганты по-прежнему стояли как бы в состоянии решимости защитить детей от грозившей опасности.
— Фар, — обратилась я к нану вполголоса, — а у кальбрутов хорошая реакция?
— Не знаю. А почему это вдруг тебя заинтересовало?
— Видишь ли… Мне не очень бы хотелось быть ими растерзанной в момент, когда они воскреснут. Пострадать, так сказать, по ошибке.
— Видно будет, — скептически отозвался нан, будучи уже весь в предвкушении встречи с живыми прародителями.
— Боюсь, что потом просто не на что будет смотреть, — проговорила я себе под нос и пошла вслед за всеми к фиолетовому кристаллу.
Камень спокойно стоял себе там же, где мы его и оставили. Разве что подход к нему был огорожен прозрачными стенами, которые пропускали только того, кто целенаправленно шел к нему, а не летел, случайно обо что-нибудь споткнувшись.
Мы подошли к этой «надежде на воскрешение кальбрутов» и стали его осматривать, а прикрепленный к нам маг стал что-то там готовить для яркого оранжевого свечения. К слову сказать, с нами сейчас был неугомонный Ленд, которому надлежало следить за кальбрутами и, как только в их положении что-то изменится, звать нас.
Наконец манипуляции волшебника были закончены, и над его ладонями появилось маленькое солнце, от света которого мы невольно зажмурились, так как глаза уже привыкли к полумраку замка. Когда наше зрение перестроилось и привыкло, мы посмотрели на кристалл, намереваясь запечатлеть в своих сознаниях его открытие, чтобы потом было что детям рассказывать, но увидели перед собой только творца этого солнышка. Он стоял и снова внимательно рассматривал камень, а его светило висело в метре над ним.