В общем, жили они весело.
Очутившись рядом с домом, я легко поднялась на высокое крылечко. Дверь тотчас же распахнулась, и радостный Франк пробасил:
— Сколько лет, сколько зим! Миледи! Жена как узнала, что вы прибудете, с кухни не выходит. Сейчас я ее позову.
Я сидела в гостиной, пила ароматный чай и думала, как здорово снова встретиться с ними. Мы не виделись, наверное, пару лет. А теперь вот…
— А у нас скоро будет ребенок, — сияя, сообщил мне Франк.
— Как?! Это возможно? — Я переводила взгляд то на будущего отца, то на его скромно улыбающуюся жену.
— Да. Теперь да. Нам мои «родители» помогли, — поделился глава семейства. — А как твой сорванец, почему вместе не приехали? Или Совет опять чего-то остерегается?
— Саша пропал. Собственно, поэтому я и здесь, — виновато проговорила я под дружное «Ах!» супругов.
Затем, быстро обрисовав ситуацию и получив согласие участвовать в поиске, я переместила их в мир своего детства.
Вернувшись во дворец, я обнаружила накрытый стол с запиской от мужа. Он мне советовал поесть и отдохнуть. Любимое занятие (поедание всего съестного) не радовало — аппетит пропал вместе с сыном.
Попробовав создать зеркало типа «яблочка по блюдечку», я разнесла две стены своей комнаты. Джинны, прибывшие на шум в полном военном облачении, имели возможность лицезреть меня с прической в стиле «панк» и платье а-ля ведьма. Приведя стены в более или менее нормальное положение (Совет вернется, сделает все по уму — им не впервой), вернув себе нормальный облик и дав другим последние указания, я решила последовать совету мужа — немного отдохнуть.
Я села на кровать, обхватила голову руками. У меня было смутное чувство, будто я что-то упускаю или не удостоила должного внимания… Но усталость и напряжение дня давали о себе знать. «Утро вечера мудренее» — мелькнула последняя мысль в моем угасающем сознании, и я незаметно уснула.
Во сне я блуждала по длинным коридорам и никак не могла найти выход. Впереди меня что-то двигалось, но я не могла понять что. Только я прибавляла шаг и, как мне казалось, вот-вот увижу это, как оно ускользало вновь. Вскоре я вышла к огромному лабиринту из зеркал. Откуда-то проникал свет и, отражаясь множество раз, слепил, мешая идти. Кто-то кричал: «Кто не спрятался, я не виноват!», и эхо вторило ему, играя голосом на разные лады. Огромный вихрь неожиданно ворвался в зал и стал носиться, сметая все вокруг. Из него то выныривали, то снова исчезали восемь лун. Посреди всего этого хаоса, уже с завязанными глазами, металась я в попытке что-то схватить. А луны, принимая вид противных морд, то хихикали, то кричали, то злобно шептали: «Я здесь! Я здесь…» А я уже начинала задыхаться в стенах, которые неумолимо надвигались на меня, стараясь раздавить, расплющить…
Проснулась я взмыленная, взлохмаченная, замотанная в простыню и с подушкой на голове.
Зная, что такие сны мне просто так не снятся, я задумалась над его смыслом, пока он совсем не выветрился и не забылся. Последние годы я привыкла доверять своим снам, особенно таким ярким. Итак, я бродила по какому-то замку. Но что это за замок? И снова эти восемь лун, будь они неладны! Вихрь, зеркала, морды… Я терла виски и пыталась найти хоть какую-то нить среди этой каши.
Так ничего и не собрав воедино, я вышла из комнаты. «Ответ, как всегда, придет сам собой», — решила я. Когда мне передали новости «со всех фронтов», начал вырисовываться в единую картину итог всех поисков: результатов — ноль. А мне, как назло, не приходило на ум ни единой стоящей мыслишки.
Совершенно не представляя, с какого бока еще подступать к этому делу, я направилась к Совету и потребовала сообщить мне факты, на основании которых было построено их предсказание.
— Факты и ничего, кроме фактов! Никаких звезд, созвездий, светил и прочей недостойной в данный момент чепухи.
Совет нахмурился, повспыхивал возмущенными взглядами, а затем поведал мне нечто важное. Я узнала, что «Восемь лун», по преданию, — название обители зла. И кто так или иначе соприкоснулся с ними, получает своего рода «черную метку», то есть «пригласительный билет» в это место. Что это за место и где оно находится, никто не знает. Еще лет триста назад «Восемью лунами» детей пугали. Почему все случилось с моим сыном в пять лет? Потому что это наиболее уязвимый возраст. В пять лет мальчик перестает быть младенцем и выходит из-под покровительства матери, в то же время к нему начинает поступать энергия волшебства, а контролировать он ее еще не способен. То есть кран открыт, а фильтр не поставлен. Вот, собственно, и все.
И вновь мой излюбленный вопрос — «Что делать?».
Ломая голову над ним, я вышла к воротам замка в тайной надежде, что свежий воздух пойдет моим мозгам на пользу. Но не тут-то было — мысли словно нарочно скрутились в тугой клубок. В полном отчаянии я подошла к ограде и стала биться об нее головой. Стоящие на часах джинны переглянулись, и один осторожно поинтересовался, могут ли они мне чем-то помочь.
— Да. Бейтесь головами вместе со мной. Мне станет веселее, и со стороны массовая истерия будет выглядеть солиднее.