— Еще я сегодня осмотрел то, что осталось от мостика, и излучину реки, — продолжил Алед, словно не замечая Черныша. Во всяком случае, то, что он мне собирался поведать, имело для него куда больший вес. — Меня очень заинтересовала его неожиданная хлипкость. Мостик был явно кем-то подпилен. Срез очень знакомый. Я поднапряг немного свою память и пришел к выводу, что это старая пила дяди Рижни.
— Неужели? — делано воскликнула я. — Кто мог на такое решиться — украсть у почтенного жителя деревни его пилу и лишить все население прекрасного, просто чудесного мостика?!
— Не знаю… — протянул Алед, глядя на меня исподлобья. — Но я подумал, что всем задаваться этим вопросом не стоит, поэтому решил взяться и построить новый мост.
— А вот это верно. Это правильно! Всячески тебя поддерживаю.
— Еще я прошелся вниз по течению, — продолжил он, словно не замечая моих восклицаний, — метров примерно через пятнадцать кора одного из деревьев странно содрана, очень напоминает, что по нему туда-сюда возили толстой веревкой. Чьи, ты думаешь, там были следы?
— Чьи? — «удивилась» я.
— Ни у кого в нашей деревне, да и в наших местах вообще, нет подобной обуви. — Его взгляд уперся в мои кроссовочки, и я невольно спрятала ноги под кровать. Повисло молчание, продлившееся с минуту, а потом я не выдержала.
— Хорошо-хорошо. Каюсь. Грешна, была, пилила, тянула… — с вызовом начала я «колоться».
— Спасибо, — услышала я в ответ.
— Что?
— Спасибо.
Я немного растерялась. Я ожидала обвинений, упреков, грозных бровей и грозящих пальцев, но никак не того, что сейчас услышала.
— Пожалуйста, — сконфуженно проговорила я. — Рада была помочь.
Алед широко улыбнулся, встал и подошел к двери. Потом обернулся и совсем по-мальчишески подмигнул мне.
— Рад, что ты нашла своего любимца! — были его последние слова, а затем вышел на улицу. На душе разлилось тепло от довольства собой. Мы просто молодцы! Хорошо, что на белом свете есть мы — спасатели любви. А что, очень даже неплохо звучит — «Спасатели любви»!.. Обращайтесь.
Поспать мне как следует не дали.
Еще даже не светало, а мое плечо кто-то нагло раскачивал из стороны в сторону, явно добиваясь того, чтобы я «спустила на него собаку». Я стряхнула с себя это толчковое «орудие» и резко развернулась, так сказать, «к лесу задом, к толкачу передом». Передо мной стояла Рижни. Ее новый блестящий наряд можно было разглядеть и в такой темени.
— Что случилось? — заворчала я спросонья, не зная, волноваться ли мне или нет.
Рижни сразу захлюпала носом, и я поняла, что либо я встаю, либо меня бессердечно топят в потоке слез.
— Так, стоп! — сказала я резко, и хлюпанье тут же прекратилось. Уже хорошо. — Что опять такое произошло?! — Снова послышались нюни, и я, сев на кровати, потребовала: — Без слез, без лишнего потока слов, коротко и доходчиво объясняй, что там опять за аврал!
Моя ночная посетительница уселась рядом со мной на кровать и стала жаловаться.
— Мой муж мне изменяет! — заявила она тоном прокурора, выносящего приговор в суде.
— Ага. С чего ты взяла? — таким же тоном спросила я, раздражаясь, что по такой необоснованной глупости меня разбудили посреди ночи. Без году неделя замужем, а уже подобные обвинения!
— Он, он… каждое утро говорит, что идет на охоту, а сам…
— Что сам? — «Каждое утро»??? Сколько там дней прошло после свадьбы? Три? Пять?
— А сам идет в лес один и с кем-то там встречается!
— Сначала о первом. С чего ты взяла, что он не ходит на охоту? Если он не приносит дичь, это еще ничего не значит!
— Я спросила у Квита, он с ним всегда ходит, так тот уже неделю не охотится! — жестко проговорила Рижни.
— А один он что, в лесу не охотник?
— Нет. Охотиться по одному не ходят.
— Хорошо, — не собиралась сдаваться я. — Просто ходит в лес погулять. Почему он там должен с кем-то встречаться?
— Я сегодня случайно слышала, как он договаривался с Милдой, чтобы та пришла к нему в лес.
— Ты ничего не перепутала? Может, показалось? Может, он с ней на охоту ходит? — забросала я ее вопросами.
Она лишь с силой покрутила головой и все-таки разрыдалась. Выражения типа «Я разбираюсь в мужчинах, он не мог так поступить» или «Да брось выдумывать, он тебя любит» сейчас были бы просто пустым звуком, но и оставлять это на самотек было бы преступно. Я тяжело вздохнула, понимая, что сегодня поспать мне не суждено. Смыться мне тоже не грозит — Мигаж уже пойман, а пойти в обратную дорогу Алед обещал только через пару дней. М-да…
— Ладно. Сегодня (или все же завтра?) он идет на охоту? — спросила я, как только рев прекратился.
— Да.
— Сделаем так. Ты сиди дома и жди, а я прослежу за ним. Как вернусь, обсудим полученную мной информацию и решим, что делать. Согласна?
Рижни снова закивала головой и, сообщив мне время его выхода на «охоту», покинула мой домик. Вот ведь… А я думала, что проблемы измен, ревности и прочей любовной ерунды присутствуют только в моем мире. Заблуждалась…
Появление светлой полоски на горизонте я уже встретила, прилипнув к углу крайнего от леса дома и зорко наблюдая за жилищем Рижни. Я зевала, меня ужасно клонило в сон, но все же я крепилась и не покидала свой пост. Если я не сделаю это сегодня, то другого раза может просто не быть! В смысле, у меня нет уверенности, что смогу повторить подобный подвиг.
Мне было не по себе — следить за чьим-то мужем! Невероятно. Узнал бы Совет… И тут из домика, находившегося под моим наблюдением, показался мужчина и легкой походкой отправился в сторону леса. На всякий случай я дождалась, когда он пройдет недалеко от меня (были еще ранние сумерки), и только потом, убедившись, что это тот, кого я жду, тихо двинулась за ним.