А я ничего не хочу знать — я уже знаю! Знаю, что он — убийца Клейрис, и что я — его смерть. Сегодня. И сейчас.
Навсегда.
И кинжал я припас — тот самый, заветный, из Фольнарка, узкий и прямой, как моя дорога…
Я верну его!
Лестница предательски скрипит под ногами, и из-за угла выглядывает испуганная физиономия чернокнижника. Он пытается остановить меня, цепкие пальцы смыкаются на запястье — нет, я вырываюсь, отталкиваю его и в три прыжка оказываюсь у двери.
Два голоса доносятся из-за филенок, два голоса… один — Сарта, другой…
Я никогда не слышал ЕГО голоса. Теперь — услышал.
Что, осторожный Предстоятель Искушенного Халла — забыл запереть дверь?!
Забыл…
Чистая небольшая комнатка, и в ней — двое. Сарт оборачивается, он тянет руку, хочет что-то сказать — но я отталкиваю Учителя, потому что вижу за ним ненавистное потное лицо Таргила.
Вижу во второй раз в жизни.
И — в последний.
— За Клейрис! — и тут я спотыкаюсь и падаю.
Почему он медлит?! Проклятье!…
Я вскакиваю и снова бросаюсь на него, мельком успевая отметить, что что-то здесь не так.
Что?
Взгляд. Взгляд не тот. Не может так смотреть человек, которого сейчас будут убивать!…
— Получи!
Раздается звон. Я с удивлением обнаруживаю у себя в руке одну лишь рукоятку. Без лезвия.
Панцирь. Ну конечно, на нем панцирь!
Но шея-то у него открыта!…
…В ладонь вонзается невообразимо острая колючка, и с невольным криком я отдергиваю руку. Отдергиваю от такой беззащитной шеи проклятого Таргила!
Странно. Крови на месте укола нет. И вообще никаких следов! Но ведь боль была, я же кричал…
Таргил по-прежнему смотрит на меня своим дурацким взглядом.
— И нет Предстоятелю смерти вне его воли и желания, — бормочет он себе под нос. — Всему свое время, и мой дар еще не передан преемнику. Давай, мальчик, попытайся еще раз…
Я не стал пытаться. Я просто сел в углу и закрыл лицо руками. Горячие слезы, слезы горечи и бессилия душили меня.
Месть закончилась. Глупо и нелепо. И Учитель, которого я толкнул целую вечность тому назад, стоял и молчал, а я боялся поднять голову и увидеть его лицо…
25
…Гро затих в углу. Я прекрасно понимал чувства, владеющие им сейчас, но помочь ничем не мог. Предстоятель Хаалана говорил правду…
А в дверях тем временем уже возник Эйнар, из-за плеча которого высовывался наш приятель-чернокнижник, и долго эта немая сцена продолжаться не могла.
Молчание прервал негромкий, но спокойно-властный голос Таргила:
— Входи, Бич Божий. А ты, брат Копум, мне пока не нужен. Можешь идти…
И Копум безропотно, с низким поклоном, аккуратно закрыл дверь за вошедшим Эйнаром — естественно, сам оставшись при этом снаружи.
— Присаживайтесь, — Таргил с еле заметной улыбкой окинул взглядом всю нашу компанию. — Разговор предстоит долгий… Кстати, вы неплохо на меня поработали. Спасибо.
— Не за что, — угрюмо буркнул Эйнар.
Я не замедлил воспользоваться любезным приглашением хозяина и уселся в плетеное кресло-качалку напротив него. Эйнар, подумав, осторожно опустился на стоявший в углу продавленный диванчик, и тот жалобно застонал под такой неожиданной тяжестью.
Грольн остался, где был.
Меж тем Таргил уже извлекал непонятно откуда — из-за пазухи, что ли? — большую бутыль на ремне и, хитро подмигнув мне, водружал ее на стол в приятном обществе четырех серебряных кубков.
Эйнар заметно оживился и шумно потянул носом, когда густая кроваво-красная струя хлынула из наклоненного горлышка.
— Эстдальское мускатное? — еще не вполне доверяя своему обонянию, осведомился он.
— Семилетнее! — удовлетворенно причмокнул Таргил. — Из погребов дома Трайгров! Те самые, что в Лайхском поместье…
Нам с Эйнаром это говорило о многом, и мы понимающе-уважительно переглянулись.
Гро оставался безучастным ко всему.
— Ну, и с чего на этот раз мы начнем нашу приятную беседу? — Таргил отхлебнул вина, словно намекая на отсутствие в нем отравы.
Мы с Эйнаром поспешили последовать его примеру. Прежде чем ответить, я долго катал божественный напиток на языке, не желая примешивать к его непередаваемому терпко-сладкому букету горечь всяких слов. Но пришлось…
— Хорошее вино, Таргил… Что здесь, что тогда, в Фольнарке… Где берешь? Или боги своим Предстоятелям винный паек выдают, по бутыли на брата?
— У каждого есть свои маленькие секреты, — расплылся в улыбке Таргил. — А уж у Предстоятеля Хаалана-Сокровенного…
Я качнулся в кресле раз, другой — и резко остановился.
— Вот и поделись кое-какими, Дом тебя побери! — очень тихо произнес я, изо всех сил стараясь не отпустить его взгляд.
И не отпустил.
Таргил вздрогнул и напрягся.
— Да, этого ты боишься, искушенный Предстоятель Искушенного Халла! — так же тихо продолжил я. — Ты боишься Дома, который сам же и создал! Уж Он-то найдет способ уничтожить тебя, будь ты хоть трижды Предстоящий!… Ведь Он ненавидит тебя, правда, Таргил? Правда… Потому что это ты обрек на вечные мучения неуспокоенную душу Авэка ал-Джубб Эльри…
Я видел, как лицо Таргила постепенно бледнеет, как начинает дрожать его рука, судорожно сжимающая кубок, как капли драгоценной влаги выплескиваются на одежду и повисают на ней, подобно каплям крови.
— Смотри, Таргил! Твои руки в крови! Многие легли тебе под ноги — Авэк, Клейрис, Мифотворцы, Предстоятели — и все они были для тебя пешками, ступенями на пути к тому, чтобы стать Единственным!