Так Дом ограждал себя от незваных посетителей.
— …И вы собираетесь здесь жить? — наконец выговорил Гро, запнулся и поправился: — То есть, я хотел сказать: мы собираемся?
По интонациям было понятно, что лично Гро здесь жить не собирается.
Я кивнул.
— Собираемся, Гро. Собственно, мы с Эйнаром уже давно здесь живем. И ничего, как видишь… Это Он снаружи такой — неприветливый. А внутри… В общем, сам разберешься. Хотя Дом и снаружи бывает разный — смотря где его обнаружишь и с какой стороны подойдешь…
Эйнар решительно поднялся по ветхим ступенькам и легко распахнул «намертво заколоченную» дверь.
— Ладно, пошли! Что зря любоваться — было бы чем…
И двери Дома тихо закрылись за нашими спинами.
Слишком тихо.
* * *
Дома… Мы — дома. Но почему нас никто не встречает? Ведь Предстоятели должны увидеть нового Мифотворца и участвовать в церемонии его посвящения… Уж Варна-то с Лайной наверняка бы вышли нас встретить! И Махише, я полагаю, отнюдь не безразличен прозревший Эйнар…
Куда же они все подевались?!
— Не нравится мне это, — мрачно нарушает молчание Эйнар.
— И мне, — немедленно подхватывает Гро, которому все не нравится с самого начала.
— Подождем, — не вполне уверенно предлагаю я. — Глядишь, кто-нибудь и появится…
Эйнар лишь молча хмурит брови.
* * *
Через час мы уже не сомневались — Дом пуст. Куда ушли Предстоятели? Зачем? Когда вернутся?…
Вопросы без ответов.
— Они не придут, Сарт, — гудит Эйнар у меня над ухом. — Ну и Дом с ними… Начинай Церемонию Выбора.
Я встаю. Придется нам самим посвящать Грольна. Вряд ли он согласится в дальнейшем работать на Варну, но ему теперь больше негде жить, кроме как в Доме — а непосвященного Дом отторгнет или, хуже того…
Я загнал Грольна в наливающийся холодным зеленым светом круг посреди нижнего зала и вместе с Эйнаром побрел на возвышение Предстоящих, куда вели четыре — нет, теперь уже две миниатюрные ступеньки.
Вообще-то Церемонию Выбора полагалось проводить торжественно, с ароматическими свечами в тройных шандалах, с мечущимися по залу призрачными тенями, когда все присутствующие облачены в тоги… Ерунда все это. Главное — выбор посвящаемого. Главное — его противостояние Дому, один на один, и никакие свечи не помогут, если…
— Слушай внимательно, неофит по имени Грольн, — голос мой звучал непривычно глухо и раскатисто, — слушай и не говори потом, что не слышал. Сейчас ты покинешь этот зал и пойдешь по Дому, Дому-на-Перекрестке — и Дом откроет тебе свою бесконечность и изменчивость. Верь Ему — Он действительно таков — и не верь Ему. Потому что, пока ты будешь идти, Дом будет идти в тебе, затуманивая мысли, лишая разума и растворяя тебя в Себе. Не поддавайся этому. Помни — ты должен найти комнату, единственную комнату во всем Доме, которая будет принадлежать тебе.
Как только ты отыщешь ее — Дом отпустит тебя и примет, как равного. Тогда ты вернешься сюда, в зал Нашедших. Мы будем ждать. Когда ты станешь своим, Дом пропустит тебя беспрепятственно.
— А как я узнаю, что эта комната — моя? — напряженный голос Гро зазвенел, грозя сорваться.
— Узнаешь. Если пройдешь через Дом. А теперь — иди!
И Гро вышел. В узорчатую белую — нет, теперь уже бледно-розовую дверь.
Вышел и не вернулся.
* * *
…Я никогда точно не знал, как течет время в Доме по отношению к окружающему миру (или мирам?), но когда за окнами стемнело, мы с Эйнаром забеспокоились.
— Что-то случилось, Сарт, — бросил Эйнар, вставая. Это не было предположение. Это была уверенность. — Пошли, мы должны отыскать парня.
И мы тоже вышли из зала Нашедших в бледно-розовую — нет, теперь уже пурпурную дверь, за которой много часов назад исчез Грольн Льняной Голос.
На пороге я обернулся и увидел: тройные бронзовые шандалы, горящие ароматические свечи и сброшенные тоги на наших пустых креслах…
Шутки шутишь, Дом, Дом-на-Перекрестке?
* * *
…Мы уже долго брели по привычным знакомо-незнакомым комнатам, коридорам и лестницам Дома и удивлялись, почему Дом все не выводит нас на Гро или хотя бы к его телу.
А потом совсем рядом послышались спотыкающиеся шаги, и я ринулся в боковой переход с криком «Грольн!», а Эйнар отстал… и когда я, никого не найдя, попытался вернуться, то понял, что остался один.
И услышал Голос.
Голос Дома.
Это было, как на Испытании — моем давнем Испытании — только гораздо страшнее, и я пошел прочь, а потом побежал, сжимая гудящую от Голоса голову руками — потому что знал, что лишь в одном месте я могу спастись от того, чего хочет от меня Дом… Я должен был успеть, добежать, дойти, доползти…
ИНТЕРМЕДИЯ
Человек идет по Дому. Невидимые сквозняки колышут занавеси вдоль стен, прозрачные языки тюля хлопают, извиваются, перекручиваются жгутами…
Человек бежит по Дому.
— Меня зовут Грольн! — кричит человек. — Меня зовут Грольн! Меня зовут…
— О-о-о!… — отзывается Дом, и множество имен — незнакомых, непроизнесенных — запутываются в занавесках и сползают вниз по стенам бесконечного коридора.
Поворот. Еще один.
Поворот. Еще один. Человек бежит по Дому. Маленький человек.
«Меня зовут Грольн… Только меня так уже никто не зовет. Очень давно. И поэтому я зову себя сам. Я бегу по этому безвыходному Дому и зову себя: «Гро!… о-о-о…» — и только эхо дробится сотнями отголосков, словно Дом дразнится чужими именами, которые гонятся за мной, которые хотят быть моими, которые…»