— Значит, эта чертова хреновина и актовый зал разбомбила? — еще более язвительным тоном полюбопытствовал Раимов и ткнул пальцем вверх. — И камеру под потолком она на другое место перевесила?
— Это скорее не она, а он, герр майор, — осторожно поправил начальника Зибцих, видимо, более майора искушенный в родах и падежах.
— Кто «он»? Кто «она»? — оторопел Раимов, а затем сообразил, кто есть кто. — Какого дьявола ты мне голову морочишь?! Отвечай, агент, кто передвинул камеру?
— Видите ли, герр майор… — начал было говорить Ганс, но Пацук тут же наступил ему каблуком на ногу.
— Так точно, товарищ майор! — завопил Микола, делая шаг вперед. — Эта чертова хреновина камеру и перевесила. Воно ж как у знаменитостей бывает?.. Сначала вроде ничего, а потом — бац, и мания величия начинается…
— Ты чего несешь? — очень тихо поинтересовался Раимов, но даже Шныгин от этого голоса поежился и подумал, что лучше бы майор орал.
— Я несу?! — удивился Пацук и удивленно посмотрел на свои ладони. — Странно. В руках вроде ничего нет, а товарищ майор говорит, что я что?то несу. Василий Алибабаевич, может, вам к окулисту сходить? Может, у вас эти… галлюцинации начинаются от перенапряжения? Воно ж как у командиров бывает? Бдят они, бодрствуют целые сутки и о подчиненных заботятся, а потом…
— Мо?олчать! — рявкнул Раимов, и у всех отлегло от души. — Я последний раз спрашиваю. У всех! Кто позволил вам портить казенное имущество и наносить непоправимый вред административным объектам?
Ответа не последовало. Да и не могло последовать! Четверо бойцов поочередно и все вместе уже десяток раз пересказывали Раимову версию о появлении в кубрике незваного гостя, который, если уж говорить честно, точно был не хуже майора. Естественно, предшествующие этому появлению события были во всех вариантах рассказа опущены. И отнюдь не из?за желания «икс?ассенизаторов» скрыть от начальства правду, а из опасения травмировать и без того нестабильную психику майора. Однако и это не помогло! Как бойцы ни старались, какими яркими красками ни расписывали появление в бункере Черментатора, Раимов все равно никому верить не хотел… Вот такой упертый человек!
— Молчите? И правильно делаете, — усмехнулся майор, устав от ожидания ответа. — Вот и помолчите до утра. Постоите остаток ночи с полной выкладкой, подумаете и решите, буду я вас дальше мучить или сами во всем сознаетесь! Короче, через пять минут чтобы все стояли в центральном коридоре с полным боевым оснащением, — и Раимов, круто развернувшись, вышел из кубрика.
— Вот тебе, бабушка, и апокалипсис, — тяжко вздохнул Пацук, глядя на закрывшуюся за майором дверь. — Честное слово, знал бы, кто этого бетоногрыза сюда прислал, убил бы на хрен!
— Да перестань ты стонать, в натуре, — махнул рукой Шныгин.
— А то будто ни разу с полной выкладкой стоять не приходилось.
— Почему? Приходилось, — пожал плечами есаул. — А оно мне надо — вместо сна в мягкой постели в коридоре памятник загубленной молодости изображать?
— А Конник крут! — не обратив на стоны Пацука никакого внимания, проговорил Кедман и направился к выходу. — Я думал, что эта маленькая белая задница только и умеет, что визжать, изображая трехсотлетнее иго. А оказывается, майор и на серьезные меры воздействия способен.
— Тоже мне, крутая мера, — презрительно буркнул Шныгин и пошел следом. — Тебе, видать, Джонни, общественные сортиры в наших воинских частях зубной щеткой чистить не приходилось!
Кедман с этим не спорил и, заинтересовавшись, принялся пытать старшину о том, зачем нужно чистить зубной щеткой унитазы. А когда услышал, что сортир с унитазом имеют столько же общего, сколько полинезийский папуас с аэропланом, пришел в ужас и все расспросы прекратил. Причем прекратил не только спрашивать, но и вообще перестал говорить, еле двигался и выглядел так, будто только побывал под деревенским трактором… Видимо, плохо его бабушка русской культуре учила! Нервы ребенка, наверное, берегла.
* * *
Земля. Все еще почему?то третья, следом за Венерой, планета от солнца. Кремль. Спальня. Чья именно, никого не касается. Год, месяц и текущее число с невероятной точностью соответствуют календарю. Часы тикают. Секунды в вечность перегоняют…
В дверь тихо поскреблись. Затем поскреблись еще тише, после чего принялись чесать. Не дверь, а голову. Бдительный Президент, даже в собственной спальне привыкший соблюдать осторожность, проснулся от отвратительных звуков почесывания и благодаря прекрасной подготовке во время своей предыдущей должности идентифицировал чешущееся существо как собаку своей любимой жены.
Оставить несчастное животное без внимания этой темной, промозглой, тоскливой, безлунной и так далее ночью уважаемый всеми Президент просто не мог. Нажав кнопку, автоматически отворяющую и наоборот двери спальни, глава государства поднял с пола ботинок, одна штука — три тысячи баксов, между прочим, и подарил его псу путем метания в буйно чешущуюся головушку. Животное, может быть, и поймало бы башмак на лету, но, к удивлению Президента, за дверью оказался не пес жены, а самый что ни на есть настоящий министр обороны. А поскольку вышеуказанный государственный чиновник ростом был повыше пса, то и ботинок ему попал отнюдь не в голову!