— Удивлены?
— Не то слово, — мимоходом взглянув на хозяина, подтвердил я. — Объяснения-то предполагаются?
— А как же. — Он широко улыбнулся. — За тем вас сюда и пригласили.
Он извлек из бара коробку сигар и протянул мне.
Я не курил… Господи, сколько же не курил-то? Сорок пять лет. И теперь хотел было отрицательно помотать головой, но потом, решив, что раз уж это бред, то можно всё, взял одну и, откусив кончик, поднес огонь.
— Итак?
— Большинство людей не задумываются о способе существования материи. Живут себе люди и живут.
Живут себе люди и живут. А пройдя путь, тихо-мирно отходят в мир иной.
Я согласно кивнул.
— Все мы слышали о наличии у разумных так называемой души, — продолжил он, — но вот получить ответ удавалось немногим…
— И вы, как я понимаю, один из этих… избранных. — Мой собеседник улыбнулся одними губами.
— Совершенно верно. Итак, ответ, возможно, кроется в знаменитом парадоксе Шрёдингера.
Знакомство со строением атома происходит в школе на примере планетарной модели Резерфорда. Гуманитарии так и остаются потом в святой убежденности, что атом устроен с дивной простотой — с электронами-планетами, вращающимися вокруг центрального ядра — Солнца. Однако в реальности всё намного сложнее. Еще на заре двадцатого века физики обнаружили, что электроны обладают загадочным свойством исчезать с одной орбиты и тут же появляться на другой. Чтобы как-то объяснить этот феномен микромира, ученые вынуждены были допустить, что элементарные частицы могут существовать и в виде корпускул, и в виде волн. Знаменитый Луи де Бройль предположил также, что каждой частице соответствует волна, заполняющая всё пространство. Амплитуда этой волны максимальна там, где вероятнее всего находится частица. Но в любой момент без видимого перехода она может изменить местоположение. Чем вам не телепортация?..
Один из основоположников квантовой физики, австрийский исследователь Эрвин Шрёдингер, размышляя о странностях поведения частиц, поставил в тысяча девятьсот тридцать пятом году мысленный эксперимент, который до сих пор смущает умы.
«Допустим, — сказал Шрёдингер, — в закрытом ящике находится кошка. Там же есть счетчик Гейгера, баллончик с ядовитым газом и радиоактивная частица. Если последняя проявит себя как корпускула, счетчик радиоактивности сработает, включит баллончик с газом, и кошка умрет. Если частица поведет себя как волна, счетчик не среагирует, и животное соответственно останется в живых. Что можно сказать о кошке, глядя на закрытый ящик?
С житейской точки зрения, кошка либо жива, либо нет. Но законы квантовой физики предполагают, что кошка и жива и мертва одновременно с вероятностью ноль целых пять десятых. И такое ее странное состояние будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь наблюдатель не устранит эту неопределенность, заглянув в ящик».
Шрёдингер и сам был не рад, когда запустил в оборот такую абстракцию. Ученые всех стран переполошились. Выходит, и человек может быть наполовину жив — наполовину мертв или наполовину здесь — наполовину там? Особенно возмущались по этому поводу наши научные идеологи. В СССР, как вы помните, царил практически поголовный атеизм. Ведь по всему выходило, что квантовая физика допускала существование Бога — того самого стороннего наблюдателя, от которого зависит состояние человечества, живущего в «ящике» под названием Земля! Цензура вычеркивала малейшее упоминание о «кошке Шрёдингера»…
— Можно еще стаканчик? — попросил я, пытаясь переварить сказанное.
Хозяин налил еще, и, залпом выпив, я кивнул на опорожненную посуду.
— Так это тоже… гх-м… «волновые двойники»?
— Совершенно верно, — усмехнувшись, подтвердил он. — Постепенно всё немного успокоилось. Специалисты сошлись на том, что законы микромира не стоит переносить на большой мир. Другими словами — что дозволено электрону, то человеку ни-ни. Но недавно ситуация вновь стала зыбкой. Сначала физик Дэвид Ричард из Массачусетского университета показал, что квантовая физика распространяется не только на элементарные частицы, но и на молекулы, принадлежащие уже макромиру. Потом Кристофер Монро из американского Института стандартов и технологий экспериментально показал реальность парадокса «кошки Шрёдингера» на атомном уровне.
Потом Кристофер Монро из американского Института стандартов и технологий экспериментально показал реальность парадокса «кошки Шрёдингера» на атомном уровне.
Опыт выглядел следующим образом: ученые взяли атом гелия и мощным лазерным импульсом оторвали у него один из двух электронов. Получившийся ион гелия обездвижили, понизив его температуру почти до абсолютного нуля. У оставшегося на орбите электрона существовало две возможности — либо вращаться по часовой стрелке, либо против. Но физики лишили его выбора, затормозив частицу всё тем же лучом лазера. Тут-то и произошло невероятное. Атом гелия раздвоился, реализовав себя сразу в обоих состояниях — в одном электрон крутился по часовой стрелке, в другом против. И хотя расстояние между этими объектами всего восемьдесят три нанометра (в школьный микроскоп не разглядишь), но на интерференционной картине отчетливо просматривалось: вот след одного атома, вот другого.